Вячеслав Симченко "Новый год"

Ну, вот и ещё один год прожили. Мишка стал на год старше, я – на год старее. Хотя, какая к чёрту старость? Димыч вон, моего возраста, а до сих пор всё никак не женится, да и Юрка только ещё готовится стать папой. Что-то рановато я стал себя в «старики» записывать. Просто «начал» раньше, потому и с Ириной уже два года, как в разводе. Явно накопленная усталость сказывается, потому и начал хандрить. Ничего, на праздники отдохну малость, подзаряжусь жизненной энергией, и с новыми силами опять за работу. Ну вот, опять про работу. Хватит, о себе подумать пора. О личной жизни. Жену завести, что ли? Молодую, красивую, с распрекрасной фигурой, обязательно умную, что б меня любила. Только где её найти, и бывают ли такие экземпляры вообще в природе? Вот она, эта новая любовь, кровь мне и омолодит. Спортом займусь, животик сгоню, а то жена – молодая, а я – с животиком. Не красиво. Ребёночка ещё одного родить надо. Девочку. Нет, лучше мальчика, два сына – двойная опора в старости.

В этот момент, в самый разгар моих сладостных грёз обо всех прелестях будущей семейной жизни, мой верный друг и помощник Nokia, своим ухо раздирающим голоском, пытаясь воспроизвести незабвенные «Семь-сорок», вернул меня к реалиям сегодняшнего бытия. Ну, конечно, я даже не сомневался, что это мой милый шеф вспомнил для меня ещё «пару слов».

   - Да, Моисей Маркович, я Вас слушаю.
   - Конечно, ты мене слушаешь. А что тебе остаётся делать, если я говорю?
   - Что ни будь случилось?
   - А что, обязательно должно, что ни будь случиться, что бы я тебе позвонил? Или ты уже нашёл себе другую работу?
   - Да нет, конечно. Настроение уже праздничное. Не ждал Вашего звонка.
   - Так вот и я говорю тебе, что праздник. А ко мне Марик приезжает из Америки. Ну, ты его знаешь. Короче говоря, Серёженька, ты мене нужен. Мы можем завтра утром увидеться у меня дома?
   - Да, конечно, Моисей Маркович. Завтра к десяти я буду у Вас.
   - Вот и чудесно. Жду тебя к завтраку. Будь здоров.

Да, с моим колоритным шефом не соскучишься. Наверняка, или грант, какой выбил, или хоз.тему подцепил. Теперь надо в срочном порядке подготовить кучу бумаг, которые бы наглядно доказывали, какой у нас замечательный отдел, и какие мы все в нём умные, прям, нобелевская премия по нам плачет. Ну, что ж, праздник – праздником, а от этих договоров зависит наш материальный недостаток на весь год.

Так, на завтра планы уже есть. Сегодня день свободный. Посвящу я его Мишке. На санках его покатаю, заодно выведаю, чего бы ему от Деда Мороза подарить.

Два года уже не живу здесь, а каждый раз иду, словно к себе домой. Причём, целый букет противоречивых ощущений испытываю в этом дворе. Радость от скорой встречи с сыном, обречённость в ожидании возможного общения с тёщей, предвкушение незатейливой балагурости тестя, и полная неопределённость от подчёркнуто сухого диалога с Ирой. Интересно, у неё есть, кто ни будь? А почему бы и нет? Да какая тебе, собственно, разница? Она тебе кто? Мать твоего ребёнка – да, но не жена, и уже два года, так что расслабься, и не задавайся глупыми мыслями. Так то оно так, а всё-таки….

Дом пять, второй подъезд, второй этаж, дверь на право. Звоню. М-да, не стоило и сомневаться, что дверь откроет мамочка моей бывшей жены.
   - А-ааа, «воскресный» зятёк явился. Ну, ну. Мог бы и позвонить, предупредить. Или думаешь, что мы здесь только тебя сидим и ждём, когда же ты изволишь нас порадовать своим посещением! Мы, как раз, с Мишулей в цирк собрались.
   - Добрый день, Наталья Петровна. Да, слава богу, что Вы для меня стали только лишь «воскресной» тёщей. Кстати, цирк уже месяц, как на ремонте. К тому же, ничего нового для себя, Мишка там не увидит, разве что хищники там за решёткой ходят.
   - Что-о! Петя! Ира! Ирочка, иди, доченька, полюбуйся! Твой бывший муженёк сказал, что я тигрица, и хочет упрятать меня за решётку! И это в моей собственной квартире. А ещё интеллигент!
   - А, Серёга, привет! Хоть ты моей старухе правду скажешь. Если так дальше пойдёт, то я тоже к тебе жить перееду. Раскладушка то найдётся для бывшего тестя?
   - Найдётся, и тёщу для Вас новую подберём.
   - Видать жену новую для себя уже нашёл, раз другим предлагаешь, – сказала, как резанула скальпелем хирурга. Что это был за взгляд…. Как бы человек не владел собой, всегда именно глаза выдают его истинные чувства. Там можно было прочесть всё. И студенческий стройотряд, где мы познакомились, и прогулки у моря, вместо лекций по «Истории партии». Полуголодная жизнь на стипендию, рождение Мишки, (как мы его хотели, и с какими проблемами шли к этому), потом финансовый беспредел в науке начала 90-х, моя диссертация, вечные скандалы с её мамочкой, крах нашей, как раньше казалось, вечной любви, покорность обстоятельствам, горечь и обида разлуки, показное равнодушие и презрение.

Из детской выскочил Мишка.

   - Папуль, привет! А я знал, что ты сегодня придёшь ко мне!
   - Привет, дорогой. Сегодня погодка – просто класс. Одевайся по теплее и бери санки.
   - А мы где будем кататься? У нас во дворе, или пойдем в Отраду?
   - Конечно, в Отраду!
   - Ур-ра-а! Мама, одевай меня скорее!
   - Сначала покушать. Ты ещё не завтракал.

Раньше и я без этих слов Ирины, не мог покинуть пределы нашего жилища. Зато теперь – «свобода». Никого не интересует, сыт я или голоден, есть ли чистая рубашка. Неделю назад простудился, так не перед кем даже больную рожицу состроить. Да, всё- таки надо всерьёз подумать о том, что бы кто-то варил по субботам борщ и приносил перед сном в постель, вкусный горячий чай.

Яркое зимнее солнце, лёгкий морозец, рыхлый, только ночью, выпавший снежок, и полный штиль. Мы с Мишкой и не заметили, как день пролетел. И только, когда начало смеркаться, мы поняли, что неплохо было бы чего-то бросить в наши желудки.

   - Ну что, друг Мишка, а не пора бы нам подкрепиться?
   - Пора, пора. Ещё как пора. А то я уже чувствую, как похудел в животе.
   - Тогда домой, и быстро. Пока ты и со спины не похудел.
   - Пап, а ты не подкрепившись, санки можешь тащить?
   - Могу.
   - А с похудевшим грузом?
   - Слушай, похудевший груз, а ты в курсе, что скоро Новый год?
   - Конечно в курсе, если дедушка делает самогонку, значит скоро праздник. А зимой у нас никто не родился, значит скоро Новый год.
   - Да, дружок, с логикой у тебя всё в порядке, не зря тебе досталась половина моих генов.
   - А причём здесь дядя Гена?
   - Да нет, дядя Гена, тут, слава богу, ни при чём. Потом, в школе будишь учить биологию, тогда поймёшь. Ты мне лучше скажи, Деду Морозу письмо написал?
   - Не буду я ему ничего писать. Его вовсе нет, или мои письма к нему не доходят… или он злой.
   - Ну что ты! Дед Мороз добрый, и детей любит.
   - А меня он не любит!
   - А ну-ка, рассказывай, что случилось, за что это ты на него так обиделся?
   - Да не обиделся я. Просто положу под ёлку все его подарки с прошлого Нового года. Может, он тогда поймёт, что они мне не нужны вовсе. Пусть лучше сделает то, о чём я его тогда просил.
   - И что же ты такого просил, что Дед Мороз не смог тебе подарить? Может, в этом году принесёт?
   - Да не принести, а сделать! Какой ты, папа, не понятливый. Я просил его, что бы ты с мамой помирился, а мама с тобой.
   - Так…. так, мы разве ругались с мамой? Мы, просто….
   - Если бы не ругались, то жили бы вместе, и целовались, как раньше, когда я был маленький.

Все мои попытки развеселить Мишку так и остались только попытками. Эти его слова и глазёнки, полные отчаяния и надежды, прочно засели в моём сознании.

   - О-оо! Мужики пришли! Ну, слава богу, а то я уж думал, что придётся самому совершать дегустацию «огненной воды». Серёга, проходи на кухню, давай, как в старые добрые времена, оценишь результат моей алхимии. И картошечка жареная подоспела.
   - Да нет, Пётр Семёнович, поздно уже. Может, в другой раз, как ни будь.
   - В смысле, когда этих мегер дома не будет? И то, правда, только вот, не дождёшься. Ты следующий раз позвони, лучше мы Мишкой сами к тебе приедем. Тогда уж точно день не пропадёт.
   - Я согласен! Деда, а может, всё-таки и маму возьмём? Она нам картошки пожарит.
   - Ты сейчас, кажется, договоришься у меня! Быстро переодевайся, и марш на кухню. Ноги промокли, целый день голодный. – ничего другого от Иры я и не ждал.

Да и что ещё она могла сказать? Мило улыбаясь, приглашать меня к ужину, или напрашиваться ко мне домой жарить картошку? Конечно же, нет. Я и так удивляюсь, как у неё получается сохранять хотя бы видимость спокойствия и безразличия в моём присутствии. И это с её темпераментом. Да, надо уходить, и чем быстрее, тем больше нервных клеток я сохраню. И себе, и ей.


Домой пошёл пешком. Хоть и далековато было, ужасно не хотелось смешиваться с троллейбусной толпой и её предновогодней суетой. Погода, под вечер, всё ещё не испортилась, настроение – располагало. Шёл долго. Думал тоже обильно. О чём? Обо всём и ни о чём. Вспоминал прожитое и оценивал перспективы будущего. Конечно же, как водится, парочку мыслишек потратил на утопические попытки моего головокружительного и безнаказанного взлёта по социальной лестнице, где на верхние этажи поднимаются только те, кого впускает лифтёр. Строил какие-то безумные планы, мечтал о том, как было бы хорошо, если бы …. А что именно «если бы»? И кому хорошо? В общем, занимался таким активным «мыслеблудием», от которого пользы практически никакой, зато время проходит быстро и насыщенно, за счёт обманчивого впечатления причастности ко всему тому, что протекло через твой возбуждённый фантазией мозг.

Пустынная, почти не обитаемая, жилплощадь. Ночлежка, с упорядоченностью джунглей. В принципе, я привык. Есть всё необходимое для комфортной жизни выросшей в «развитом социализме» личности. Проблемы возникают только тогда, когда из этого всего пытаешься найти то единственное, в чём возникла потребность в данный момент.

Кухня - шесть резиновых квадратных метров, удивительным образом вмещающая в себя полный комплект мебели, многочисленную вечернюю компанию друзей, а так же круглосуточный охладитель пива и водки, сохраняющий до утра в свободном от бутылок пространстве ещё и завтраки, которые, по сути – просто недоеденная накануне закуска. Сейчас открывать его бесполезно, там как у Визбора: «..зима, пустынная зима». В суровой тридцатисекундной схватке чувства голода с нежеланием идти в магазин…. В общем, и так понятно, кто победил. Побурчав немного себе под нос что-то про ранний склероз, который в совокупности с ленью приводит к голодному сну, выпил сладкого чаю с куском чего-то, отдалённо напоминающего пряник.

Диван, как обычно, принял меня в свои ничего не обещающие объятия. Пробежавшись несколько раз по всем каналам «рупора власти» и не найдя для себя ничего интересного среди обзора катастроф, примитивно-ширпотребовских шоу и «пособий для маньяков», гордо именуемых кино продукцией, оставил для фона Дискавери, и всецело отдался страницам, посвящённым князю Мышкину со товарищи.

О, жизнь продолжается! Почему? Да потому, что я ещё кому-то нужен. Откуда такая самоуверенность? От телефона. Если он звонит, значит, где-то кто-то обо мне вспомнил. Интересно, кому это я понадобился в такое постельное время?

   - Вас внимательно слушают.
   - Серёж, это ты?
   - А кого ты хотела услышать, звоня на мой домашний телефон? Или номером ошиблась?
   - Да нет, конечно. Просто, не узнала тебя. Голос какой-то странный.
   - Не странный, а сонный.
   - Ой, извини, я тебя разбудила.
   - Нет, нет. Во-первых, я ещё не спал. А во-вторых, ты в качестве будильника мне очень даже симпатична.
   - Если бы нас не разделял телефон, я бы покраснела.
   - Да, если бы нас сейчас не разделял телефон, думаю, я бы тоже что-то предпринял.
   - Ого! Ты решил меня окончательно смутить? Не выйдет. Как бы сам не пожалел о таких речах. Ты же знаешь, я девушка доверчивая, многие слова воспринимаю буквально. Смотри, конфуз выйдет.

Какой там к чёрту конфуз! Знала бы она, как мне уже надоело высыпаться по ночам. А может, ей тоже охота встретить рассвет обессиленной, но счастливой? Так что, теперь вылезать из теплой постели, одеваться, по морозу куда-то ехать? Нет, не сегодня. Надо быть последовательным. Раз уж я за колбасой не пошёл…

   - Так, ладно. Давай говори, чего позвонила, а то и впрямь сейчас договоримся до далеко идущих планов с девятимесячными последствиями. Тогда уж точно конфуз случится.
   - Ну, вот. А говорил, что романтик. Ладно, проехали. Хотела завтра с тобой встретиться по поводу отчёта. В общем, я всё подготовила, остались некоторые моменты относительно наших перспективных направлений. Тут без тебя ни как, а хотелось бы до праздников всё закончить.
   - Считай, что договорились. Не могу отказать себе в удовольствии доставить тебе удовлетворение в столь скромном желании. Завтра в двенадцать в отделе.
   - По-моему, я тебя всё-таки разбудила. Ну, всё равно, спасибо, что не отказал. До завтра. Спокойной ночи.
   - И тебе, что б кошмары не мучили. Кстати, Светик, ты не знаешь, Дед Мороз только подарки приносит, или желания всякие тоже может исполнять?
   - Серёж, перевернись на другой бочок, закрывай глазки, и перестань читать на ночь детские сказки. И вообще, тебе нужно… впрочем… сам знаешь. Всё, пока.

Ну, вот. Опять есть над чем мыслишки погонять, на сон грядущий.


Осень. Бабье лето. Прибрежный парк. Утренняя, безлюдная аллея устлана опавшей листвой. Идёшь как по ковру. По золотому и очень хрупкому ковру. С каждым шагом понимаешь, что нарушаешь ту гармонию, которая создана самой природой. И боишься ступить, что бы не сломать эти маленькие генераторы кислорода, которые преданно, не жалея себя, исчерпали за сезон свой ресурс, и теперь, за ненадобностью, были безжалостно отправлены своими прародителями в свободный полёт обречённости, без шансов выживания, что бы освободить место для новой, молодой и дерзкой поросли. Запах слегка прелой листвы будоражит. Хочется вдыхать больше, глубже, чаще. Воздух сырой и тёплый. Надо расстегнуть плащ, а лучше, вообще его снять, иначе - упарюсь. Солнце, сквозь облака и голые кроны деревьев уже не слепит, а лишь ненавязчиво, как будто из-за чьей-то спины, виновато напоминает о своём присутствии и намекает на претензии по возобновлению своего влияния в будущем.

Мы идём, держась за руки, как школьники. Не идём, а летим, парим над бережно укрытой листьями землёй. Наслаждаемся отсутствием посторонних глаз. Интересно, откуда эта уверенность, что за нами никто не наблюдает? Как будто этот парк подарен нам. Создан только для нас двоих, и чужих тут быть не может. Мы подпрыгиваем, сбиваемся с шага, опять пытаемся идти «в ногу», опять сбиваемся, и смеёмся. Господи, что это был за смех! Так смеются только младенцы. Смех без стеснения, во весь рот, не прикрываясь, не смущаясь, открыто и неимоверно заразительно. Чему мы так смеялись? В общем, ничему. Просто радовались солнцу, листьям, воздуху. Тому, что мы есть, и мы вместе, и никто больше нам не нужен. Мы убегали и догоняли друг друга. Целовались по детски, как бы между прочим, что бы никто не увидел. И страстно, до головокружения, почти до потери чувств. И опять смеялись и шли дальше. Казалось, лента этой аллеи бесконечна. Она никуда не сворачивала, уводила вдаль, за горизонт. Наверное, это было счастье. Не передаваемое наслаждение самими собой и окружающей природой. Для нас тогда больше никого и ничего не существовало. Только этот парк, я и Она.

И только одна мысль не давала мне покоя. Кто же это всё-таки был? Когда я проснулся, то не мог даже вспомнить её лица. А может, я его и не видел? Да, хорошо, что это был только сон. А ведь бывает, что и на яву, как не старайся утром, а ни имени, ни лица не вспомнить. Интересно, что бы сказал по этому поводу старина Фрейд? Впрочем, и так ясно, как бы он прокомментировал мои сновидения. Сам знаю, что жениться надо. Ну, или, хотя бы «поджениться».


Умылся. На всякий случай побрился. Не плохо бы ещё побаловать себя завтраком. В безнадёжном ожидании, скорее по привычке, заглядываю в холодильник. Да, за ночь плодятся только тараканы, но ни как не колбаса с сыром. В предвкушении найти в ближайшем магазине чего-нибудь доступно-вкусненького, натягиваю джинсы, пытаясь вспомнить, где лежат чистые носки.

А если бы вчера не поленился, то имел бы у Светика вкусный ужин, приятный «послеужин», и завтрак в постель. Кстати, меня же шеф ждёт к завтраку.

Кажется, успел. Если к Моисею Марковичу опаздывают на званный завтрак, то каждая минута ожидания наказывается…. в общем, лучше не опаздывать.

Вместо звонка – на двери колокольчик. Со слов хозяина, этот оповеститель прихода гостей, помнит ещё самого Утёсова, Ильфа с Петровым, Пушкина и графа Воронцова, Беню Крика и Фроима Грача, и вообще, всех «приличных» людей, которые хоть однажды побывали в Одессе, со дня её основания. В ответ на раритетное дребезжание колокольчика, за дверью слышатся торопливые шаги хозяйки. Сейчас прозвучит сакраментальная фраза, которой в этом доме встречают уже не одно поколение гостей.

   - И кому это там тесно, с той стороны?
   - Диана Ефимовна, это я, Сергей Ивин.
   - Да я уж слышу, что не Дюк де Ришелье. Здравствуй, дорогой. Хорошо выглядишь, хоть и холостяк. Или я не в курсе последних изменений в твоей личной жизни?
   - Нет, нет. Никаких изменений. По прежнему не надоедаю своим присутствием никому из представительниц «слабого» пола.
   - А мог бы уже осчастливить, кого ни будь своим надоеданием, а иногда и перееданием. Как там твой Мишуля? Думаешь, он без тебя сможет стать приличным человеком? И это в наше время?
   - Ну, почему же без меня. Я вчера весь день с ним провёл.
   - Ой, Серёженька, брось, я тебя умоляю. Что сегодня значит провести с ребёнком один день. Или ты уже забыл, что в неделе ровно семь таких дней, которые он живёт без папы рядом. Мальчик растёт, а что делается на улице – это же настоящий бедлам!
   - Диночка, подавай, пожалуйста, завтрак. А потом возьми телефон, позвони в Америку нашему Фимочке, и можешь вылить на него всё, что в тебе уже не вмещается. А Серёжу оставь в покое, он не для этого сюда пришёл.- Это уже шеф обозначил своё присутствие, и теперь, не спеша, появлялся из своего кабинета, с газетой в руках.
   - Доброе утро, шеф. О чём кричат газеты?
   - Ах, оставь! О чём они сегодня кричат. Везде одно и то же: «Убил, украл, не поделился». Не зря профессор Преображенский категорически советовал перед едой не читать советскую прессу. Плохо отражается на пищеварении.
   - Так это ж уже не советская, вся сплошь независимая.
   - Ещё хуже. Если от советской тебе грозил только запор, то теперь жди рвотные позывы или понос.

Голос хозяйки из кухни, прервал дальнейшее углубление в тему «газета-желудок».
   - Вижу, что приятного аппетита Вы друг другу уже пожелали. У меня то же всё готово. Прошу за стол.
   - Диночка, а где две таблетки фестала?
   - Зачем тебе фестал? Что, таки да, дочитался газет?
   - Фестал понадобится Серёженьке, потому что когда ты ненавязчиво начнёшь в него впихивать всё, что наготовила, боюсь, его желудок в одиночку не справится.
   - Моисей, как тебе не стыдно! Мальчик живёт сам. И если его организм справляется с колбасой и прочими сомнительными наполнителями желудка, то думаю, что от моей стряпни хуже ему не будет. Хоть я накормлю его по человечески. – Серёженька, кушай, дорогой. И на обед приходи. Нет, я лучше тебе с собой дам. Ты моего Моисея так много не выдержишь, всё-таки у тебя отпуск.

Люблю бывать в этой замечательной семье. Такие теперь редкость, как последние могикане. Старые вымирают, а молодые уже другие, выросшие в другой среде, с другими ценностями, правами и свободами.

   - Теперь, собственно, о деле, по которому я хотел тебя видеть. Ты знаешь Илью Петровича Шульца?
   - Не имел чести познакомиться. А кто это?
   - Хорошо. А фирму «Фортуна путешествий»?
   - Слышал, но только в рекламе. Каждый день по телевизору крутят.
   - Помнишь, летом ко мне на работу приходила такая роскошная дамочка?
   - М-мм, да нет, что-то не припомню.
   - Ну, как же, красивейшая блондинка, очень дорого одетая.
   - Может, меня не было тогда?
   - Да был ты. Она ещё с дочкой приходила. И к тебе ещё с какими-то вопросами приставала. Делала вид, что ей очень интересно, чем мы занимаемся в отделе. А когда ты начал рассказывать, она с умным видом ждала, когда же ты закончишь, потому что кроме предлогов, все остальные слова она слышала впервые.
   - А-аа. Да, да, было такое.
   - Ну, наконец-то. Так вот, это была жена и дочка Ильи Петровича Шульца. Но, дело не в этом. И чья она жена – не важно. А важно то, что Илюшу я знаю ещё с тех пор, когда он был секретарём райкома. А теперь, как и все приличные бывшие секретари, он большой бизнесмен. Летом я оказал ему небольшую услугу, и теперь он поздравил меня с Новым годом. Слушай, перестань делать вид, как будто тебя это всё не касается! Впрочем, ты прав. До сих пор, всё это действительно, тебя не касалось. Но, я же должен был рассказать тебе всё с самого начала, что бы ты был в курсе! Так вот, Илья поздравил меня путёвкой в очень престижный Новогодний круиз вокруг Европы.
   - Так это замечательно! Отдохнёте, на буржуев посмотрите вблизи.
   - Так и я ж говорю, что замечательно. А ко мне Марик приезжает. Да и на кой сдались мне эти буржуи! Что на них смотреть, пусть лучше грантов по больше присылают. В общем, хорошо, что ты меня понял. Я знал, что не откажешь, и уважишь старика. Держи, вот путёвка, теплоход отходит завтра вечером, время там указано.

За годы работы вместе, я уже достаточно изучил все повадки шефа, и думал, что он меня уже ничем не сможет удивить... Ошибался.

   - Нет, как это. Это же денег стоит. Я не могу так.
   - Серёженька, в твоём возрасте пора бы уже перестать всё время думать о деньгах. И сделай лицо по проще, а то тебя на корабль не пустят, примут за нервного террориста или дауна. Всё, всё. Иди уже, тебе надо ещё вещи успеть собрать и постричься. Диночка, выйди пожалуйста, из телевизора, и пожелай Серёже счастливого пути. Он любезно согласился не позволить сгореть моей «горящей» путёвке.


   - Ну, вот, уважаемая коллега. Как и обещал, двенадцать ноль-ноль, и я весь, с головы до пят, в твоём распоряжении.
   - Рада твоей пунктуальности и щедрости, но, боюсь, что что для меня это будет слишком много. А вот пару мыслишек, живущих в твоей не стриженной голове – в самый раз.
   - Милая Светочка, глядя на тебя, в моей голове, которая будет пострижена после нашей встречи, все мысли рождаются только красного цвета.
   - Я тебе напоминаю комиссара Красной Армии?
   - Нет, просто от этих мыслей, если их озвучить, ты обязательно покраснеешь.
   - Да, похоже, что ты вчера перед сном читал явно не детскую литературу. Может, все-таки заставишь своё серое вещество пошевелиться относительно наших перспективных направлений?
   - Ты имеешь в виду направлений наших с тобой отношений?
   - Конечно, наших с тобой отношений на почве решения животрепещущих научных проблем.
   - Света, ну подумай сама, о каких можно говорить перспективах научной работы, с такой безперспективной антинаучной зарплатой?
   - Если ты и дальше будешь пытаться меня обольстить своими «красными» намёками, парикмахерская закроется.
   - Приземлённый ты человек, я тебе о возвышенном, а ты о ножницах.
   - Да? Странно, а мне показалось, что это ты, всё больше о низменных инстинктах, чем о возвышенных чувствах.
   - А разве эти инстинкты не совместимы с теми чувствами?
   - Даже очень. Осталось решить извечный философский вопрос – что первично?
   - Светочка, мы же все дети «Исторического материализма»!
   - Значит, не судьба. Я приверженица «Любовного идеализма», и пока не вижу причин менять свои взгляды.
   - Что ж, будем считать, что высокие договаривающиеся стороны в очередной раз ни о чём не договорились, как Россия с Японией о Курильских островах. С Новым годом, новым счастьем, весёлого Рождества и прочих хорошестей. Пошёл стричься.
   - Стой! А отчёт!
   - В шкафу возьми мой прошлогодний отчёт, и вычеркни из него те задачи, которые мы героически одолели в этом году. Учитывая темпы деградации научного финансирования, того, что останется, хватит всей нашей науке ещё лет на десять.
   - Ивин, у тебя совесть вообще в каком месте находится? Я сколько времени на это потратила!
   - Светик, это уж тебе лучше знать, где именно она находится. А для нас, твёрдых материалистов, такая категория как «совесть» - не подлежит изучению. К тому же, если отбросить в сторону мою врождённую скромность, и объективно взглянуть на нашу суетную жизнь, то само собой напрашивается вывод, что время, проведённое в моём обществе, впрочем, как и в твоём, далеко не самое плохое времяпрепровождение. По сему, эту встречу, мы можем смело отнести к позитивной стороне нашего бренного существования. Может быть, имеет смысл даже немного продлить эти приятные минуты.
   - Слушай, Мистер Самовлюблённый Зануда, ты влюбился, что ли? Или обе части одиночества тебя окончательно в тиски зажали?
   - Какие именно, что ты имеешь в виду?
   - Одиночество выражается двумя составляющими. Одна из них – душевно-эмоциональная, хотя, думаю, что у такого увальня как ты, она весьма ничтожно выражена, по сравнению со второй, тебе, как материалисту, более знакомой и близкой – биофизической. По отдельности с каждой из них ещё можно справиться, а вот когда они с двух сторон начинают одновременно тебя сжимать, тут уж туговато приходится.
   - Ума не приложу, откуда в такой маленькой головке и таком молодом теле, такие глубокие мысли, которые обычно приходят только с большим опытом.
   - Учителя хорошие были. К тому же, три года работы с тобой в одном отделе, можно легко считать за десять в нормальном коллективе. Отсюда и опыт.
   - Это можно воспринять как комплимент? Или наоборот?
   - Конечно, комплимент. Только не тебе, а мне. За терпение и находчивость.
   - Ты знаешь, я, кажется, уже начинаю сожалеть, что уезжаю из Одессы на все праздники. У меня возникло дикое желание напроситься встретить Новый год с тобой.
   - Что, лень самому салаты готовить? Нет уж, удовлетворяй свои дикие желания, пожалуйста, без меня. Все мои желания, пока ещё нормальные. Но, если тоже одичаю, обещаю, что непременно вспомню о тебе.
   - Да, уж. Тебе не легко угодить. Парочку «добрых» словечек для друга всегда найдёшь.
   - Так я, вроде не в ресторане, а ты не официант, что бы мне угождать.
   - Кстати, про ресторан, я же в парикмахерскую собрался. Обрила ты меня порядком, шею тоже, можно считать, что намылила. Самое время идти стричься.
   - С Новым годом, и приятного удовлетворения тебе диких желаний.
   - И тебе, тоже, скорейшего перехода от идеализма к любовному материализму.

Да, всё-таки, что-то этакое есть в Светике. Характер – тот ещё, не подарочек. Зато какой кураж. И с головой вроде дружит, не всегда, конечно, но у других это ещё реже бывает, а у многих – так вообще почти никогда. И с внешностью всё в порядке. А чего же она до сих пор не замужем, если вся такая хорошая? Принца ждёт, на белом коне? Скажем прямо, на Ивана-царевича я малость не дотягиваю, разве что на Иванушку-дурачка. Да ладно, она тоже не Василиса прекрасная. И вообще, в тихом омуте… Впрочем, не мешало бы в этот омут заглянуть по глубже. Может, и правда, туда стоит прямо с головой… А как же «не зная броду не лезь в воду». Так что же мне, лабораторные пробы воды брать, что ли! Вот до чего одиночество доводит. Совсем одичал, скоро на луну выть буду.


   - Ирочка, зайди ко мне в кабинет. Ты мне нужна.
   - Да, Надежда Петровна, я Вас слушаю.
   - Присядь, пожалуйста. Разговор есть.
   - Да, да. Я слушаю.
   - Послушай, тут такое дело. В общем, один из спонсоров, выделил нам путёвку в Новогодний круиз. Из числа тех, кого я хотела бы премировать, только ты не замужем. Поэтому, так как путёвка на одного человека, то, чтобы не провоцировать в семьях скандалы, я решила отдать эту путёвку тебе.
   - За что? В смысле, я даже не знаю.
   - Что значит, не знаю. И с Мишкой твоим ничего не случится, не с чужими остаётся. Так что держи, и с Богом. Только прошу тебя, никому не говори, чтобы не было не нужных склок. Спонсор предоставил мне исключительное право выбрать самой, кого именно поощрить, так что совесть у тебя может быть чиста.

По дороге домой, Ира пыталась определить для себя последовательность действий. Никак не могла придумать, с чего начать, и как бы чего не забыть. Сначала нужно уговорить маму, всё-таки Мишка остаётся на её попечении. Привести голову в порядок. Давно уже хотела постричься, и никак не могла выбрать, как именно. Теперь придется это делать в спешке. Не плохо бы и маникюр сделать по человечески, в салоне. Аж не верится, последний раз в круизе я была ещё школьницей, и то, три дня по Крымско-Кавказской, по комсомольско-пионерской путёвке. А тут – Европа. Хорошо, что Танька заставила меня загранпаспорт сделать ещё год назад. Я ещё сопротивлялась, зачем он мне? Вот и пригодился.

Боже! А в чём же я поеду! У меня даже приличного вечернего платья нет. Зелёное уже давно вышло из моды. Разве что попытаться его немного преобразить. Ещё одно куплю. Нет, лучше два. И туфли. Придется немного денег одолжить. Моих сбережений явно не хватит.

   - Мам, как ты посмотришь на то, если Мишка дней десять побудет с тобой?
   - Куда мне смотреть? А сейчас он что, с Папой Римским, что ли?
   - Ты меня не поняла, я хочу уехать.
   - Ну и едь себе на здоровье! Что? Куда уехать? Зачем? Или мужа свеженького нашла себе через этот, как его, Интермент, что ли? А что, говорят, это сейчас очень даже модно. На смотрины едешь?
   - Мама, ну что ты такое говоришь? Во-первых, не Интермент, а Интернет. А во-вторых, - какой муж, какие смотрины. Бред какой-то.
   - А куда же тебя несёт, да ещё на Новый год?
   - Да на работе, премировали меня путёвкой в Новогодний круиз, на теплоходе, вокруг Европы.
   - Это кто ж такие премии придумал? Стоит дорого, а толку – никакого. Слушай, а нельзя деньгами взять? Или продать эту путёвку кому?
   - Мама, ты не исправима. Если не хочешь, так и скажи. Я могу и Сергея попросить, в конце концов, он Мишке тоже не чужой.
   - Куда там! Уже и сказать ничего нельзя. Конечно, вы же все умные. Сергея она попросит. Сильно Мишуля нужен ему на праздники. Тоже небось, намылился куда ни будь свою личную жизнь устраивать. Они женятся, рожают, разводятся. А с ребёнком потом мама сиди.
   - Мама, ну зачем так много слов? Скажи просто Да или Нет.
   - Просто. Конечно, всё у вас просто. Сама же знаешь, что никуда я не денусь и прекрасно справлюсь с собственным внуком без твоего присутствия. Зачем спрашиваешь?
   - Наверное, для того, что бы выслушать всё это.
   - А что я такого сказала? Или я уже с дочкой не имею права поговорить за жизнь?

Оторвавшись от телевизора – «властелина сердец детей и домохозяек», в кухню вбежал Мишка.
   - Накормите меня, только по быстрее, пока реклама идёт.
   - Мишуль, подойди ко мне.
   - Мам, там сейчас вторая серия начнётся.
   - Тебе что, телевизор важнее чем я? Подойди, я хочу тебя поцеловать.

Миша очень любил свою маму. И бабушку, и деда, и папу, хоть и видел его не часто. Но сейчас он очень хотел быстренько съесть котлету с картошкой, и успеть к продолжению мультфильма про пиратов. Для него совсем не понятно было, зачем мама заставляет выбирать между ней и телевизором. Конечно, он её любит больше всего на свете. И поэтому сделает то, о чём она просит. Но, так интересно, чем закончится морское сражение.

   - Мам, двери звонят, ты что, не слышишь? Кто-то пришёл. А вдруг это папа!?
   - Не болтай глупости. Иди к себе, я сама открою.
   - А разве папа – это глупость? – тут Миша вспомнил про вторую серию мультфильма, и поскакал к телевизору.

   - Серёжа !?- ну как тут не поверишь в повышенную детскую интуицию.
   - Ты, кажется, ждала кого-то другого. Извини, что не оправдал твоих ожиданий.
   - Во всяком случае, тебя уж точно не ждала сегодня.
   - Не переживай, я постараюсь не нарушить твоих планов, и через пару минут покину этот гостеприимный дом. Где Мишка?
   - В детской.
   - Тогда спрячь это куда ни будь, до Нового года.
   - Надеюсь, это не бомба? Неси на кухню.
   - Это Мишке, от Деда Мороза.- обнаружив на кухне присутствие бывшей тёщи, умеренно-бодрое настроение Сергея, почему-то превратилось в умеренно-терпимое. – Добрый день, Наталья Петровна.
   - Кому добрый, а кому и не очень. Зачастил к нам, зятёк. К чему бы это?
   - Да вот, подарок Мишуле, что бы под ёлочку положить.
   - Ты в календарь то смотрел? Три дня ещё в старом году жить.
   - Дело в том, что мне надо уехать. Вернусь аж после Рождества. Вот и подумал, что бы у Вас, под ёлку, подарок положить.
   - Да, уж. Муж и жена – одна сатана. Даже если они в разводе.
   - Что Вы имеете в виду?
   - А то и имею, что один чёрт, наверное, вас несёт из дому на праздники. И не смотри на меня, как на стихийное бедствие. – дальнейшая порция укусов предназначалась Ирине. – Так что, говоришь Серёжа тоже не чужой Мишке? Ну, давай, что же ты не просишь его побыть с любимым сынишкой на праздники? То-то и оно, что все умные, смелые, а как до дела доходит, так «Мама – помоги». А потом мама опять не нужна, пока петух в специальное место для уколов не клюнет.

Слегка растерянный взгляд Сергея, переходил от Ирины к бывшей тёще и обратно, так и не выбрав, на ком же остановиться, и откуда ожидать прояснения ситуации. При этом, он заранее решил для себя, что не будет открывать истинную причину своего отъезда. Ни к чему «метать бисер перед свиньями». Совершенно очевидно, что для Ирины, с её учительской зарплатой, круиз вокруг Европы – не более, чем мечта, причём, с бесконечно малой долей вероятности осуществимая. Разве что, если её второй муж окажется значительно богаче первого. А всё-таки интересно, у неё уже есть, кто ни будь? Или всё ещё одна? С одной стороны, человек она нормальный, и вполне достойна того, что бы рядом с ней был какой-нибудь приличный мужик. А с другой стороны, такие мысли, почему-то вызывали какое-то непонятное чувство. Нет, это не ревность. Да и глупо ревновать человека, с которым два года находишься в разводе. Но, что-то там внутри зудело. Примерно также было, когда я свою старую гитару Димке подарил, вроде бы новая значительно лучше, а старую, всё равно жалко.

Ира тоже посчитала абсолютно лишним посвящать Сергея в подробности своего отъезда. Поэтому, надо было попытаться взять ситуацию под свой контроль, пока мама перезаряжала орудия, и готовилась к следующему залпу своего красноречия.

   - Мама хотела сказать, что я тоже уезжаю на праздники. И я сначала подумала, может, Мишка с тобой встретит этот Новый год. Но, раз у тебя не получается… В общем, мама побудет с ним.
   - Ты уезжаешь? Куда это? С кем? – да, сдерживать надо эмоции. Не с женой говоришь, а всего лишь с бывшей женой. - Впрочем, извини. Само как-то вырвалось. Едь, конечно, не моё дело.
   - Да уж, конечно, поеду. Не только ж тебе развлекаться в приятном обществе. Слава богу, и мне есть где отвлечься от суеты, отдохнуть душой…. и телом. – тут Ире вдруг захотелось сказать, как бы между прочим, куда именно она уезжает, что бы окончательно отправить в глубокий нокаут Сергея. Но, всё-таки, передумала. Ведь он обязательно решит, что она отправляется в круиз с каким-нибудь состоятельным любовником, и ей показалось, что это её заявление будет слишком вызывающим и пошловатым.

Про тело могла бы и промолчать. И так ведь ясно. Конечно, это она специально, что бы мне досадить. Сама то небось где-то в пригороде на даче у своего хахаля вокруг ёлки хороводы водить будет. Знала бы, где я буду Новый год встречать – слюной изошлась бы. Может, сказать? Нет, это будет не честно, и не прилично. На то она и женщина, да ещё и «жена б/у» , что бы кусаться и пытаться побольше шпилек засадить мне в самое неудобное место. Но, мне то не пристало этим заниматься. Гордо промолчу и утешусь тем, что в отличии от неё проведу эти праздники гораздо интереснее, там, где ей и не снилось, даже во сне под «клуб кинопутешествий».

   - Ладно, пойду с Мишкой поздороваюсь и попрощаюсь.
   - Подожди, я ему тоже ещё ничего не говорила. Даже не знаю, как сказать, что оставляю его на Новый год. Он так ждал этого дня. И ни меня, ни тебя не будет с ребёнком на праздник.

   - Мама, можешь уже ничего не говорить, я всё слышал. Привет, папуля.
   - Ты что, подслушивал? – даже в такой ситуации Ирина не забывала о правилах приличия.
   - Нет, это вы слишком громко разговаривали.
   - И что ты думаешь по этому поводу? – Сергей всегда старался общаться с Мишей «по взрослому».
   - А что мне думать? Жаль, конечно. Бабушка покормит, на санках с дедом покатаюсь, проживу как ни будь.
   - Скучать будешь? – материнское сердце не успокаивалось.
   - Сначала не буду, а потом чуть-чуть буду.


Красавец, белый теплоход. Только ступил, а ощущение, как будто уже в Европе. Везде чисто, красиво, даже не смотря на то, что теплоход наш, и команда своя, родная. Ого, и каюта у меня даже очень приличная. Только вот не экономно. И кровать большая, и диван, и кресла. Тут не одному, а вчетвером жить можно. Шмондера бы сюда, так он на этой жилплощади, пол палубы поселил бы. А всё-таки приятно почувствовать себя буржуем, хоть недельку. Да, что бы каждый научный работник смог себе позволить хотя бы один раз в году отправиться в подобный круиз, это ж Джордж Сорос, наш благодетель и кормилец, должен сутками и без выходных спекулировать на их фондовых биржах, и при этом, никогда не проигрывать.

В приподнятом, взволнованном настроении, шумною толпою, машем с палубы Дюку и портовому маяку. По мере отдаления от огней родного города, усиливается ощущение реальности происходящего. Самое время закрепить это ощущение некоторым нормированным количеством алкоголя и тарелочкой хорошей закуски, да ещё, желательно, в приятном, симпатичном обществе, с хорошей фигурой. Медленно, но уверенно, граждане отдыхающие освобождают открытую палубу, одновременно заполняя своими, не всегда худощавыми, телами, ресторанные посадочные места.

А дамочек то сколько хорошеньких! Сколько радостного света в их накрашенных глазах! Как ни странно, далеко не все они находятся под присмотром. Надо по быстрее определяться, а то, к концу вечера, самых приличных из числа свободных – разберут, это факт. Одиноких охотников тут тоже хватает. Так что, что бы не испортить весь круиз… А вот, кажется, и мой столик.

   - Добрый вечер.
   - Здорово, дружище! Я Виктор! А эти прекрасные нимфы – Леночка и Танечка.
   - Очень приятно, Сергей!
   - Ну что, вот и все в сборе. Будем стараться ближайшие десять дней пытаться не испортить друг другу аппетит. Я иногда путаю вилку с ножом, ем с общей тарелки, водку пью из стакана, а когда много выпью, засыпаю и громко храплю, после чего свои действия уже не контролирую. Если это кому-то может помешать переваривать здешние харчи, могу пересесть за другой столик. Если все нервно здоровые, продолжим наше совместное застолье. Серёга, глядя на тебя, наши милые со-тарельницы, почему-то краснеют. Видать, обе влюбились в тебя с первого взгляда. А я опять остался не при делах. Ничего, я не гордый, с двумя тебе не справиться, а мне обе нравятся, так что не подерёмся.
   - Вижу, что в тебе эмоций и оптимизма на четверых хватит. А девушки краснеют, потому что представили себе твои действия, которые ты будешь производить, когда потеряешь над собой контроль.
   - Ой, какие у нас мальчики весёлые! – Таня почему-то не произвела на меня впечатление человека, отягощённого грузом интеллекта. Хотя, мордашка довольно мила.
   - Посмотрим, хватит ли этого их веселья на весь круиз. – пока не ясно, на сколько эта Елена премудрая, но на прекрасную она вполне подходила.
   - Милая Леночка, приложу все силы, подключу скрытые резервы, только что бы вас не разочаровать до последней ступеньки трапа с которого вы сойдёте на асфальт причала по возвращении в Одессу.
   - У тебя как силы будут заканчиваться, подмигни, я включусь в процесс, что бы ты мог отдохнуть, подзарядиться.
   - Как важно чувствовать горячую поддержку друга, особенно вдали от Родины. Спасибо, дружище, споёмся!
   - Может, вы всё-таки сначала откроете нам шампанское, а потом уже будете петь и подзаряжать друг друга? Или за нашим столиком «сухой закон»? – это уже вторая фраза Лены, и я пока в ней не разочаровался. Обычно это происходит уже на первом предложении.
   - Леночка, ну что вы такое говорите! Посмотрите на меня внимательно, где я, и где «сухой закон». Серёга, теперь главное – не перепутать. Ты разливаешь дамам шампанское, я – нам коньяк.
   - Ой, Лен, а что ты думаешь, как именно наши мальчики буду «подзаряжать» друг друга? Может, мы им будем только мешать? – веселушка, болтушка Танечка не разочаровывает меня в моих первых выводах о ней. Ничего страшного, не всем же теорему Куна-Таккера доказывать. Кто-то должен быть и нормальным.
   - Дорогая Танечка, не знаю, как Серёга, но я категорически возражаю против подобных цветных намёков. И готов предоставить и вам, и Леночке, свои доказательства принадлежности к «большинствам» по первому же требованию.
   - Ого, многообещающее начало. Только знаете, эти ваши доказательства зачастую бывают такими не существенными, я бы даже сказала – ничтожными. Так что, стоит ли об этом.

При этом Виктор безнадёжно покраснел, а мы до не приличия громко рассмеялись. Да, ничего не скажешь, эта Леночка умеет не навязчиво загнать в угол даже такого балагура. Так элегантно развеять все его наступательные порывы. Похоже, что она не только прекрасная, но и с разумом у неё всё в порядке, даже слишком. Какое редкое сочетание! Да, как бы по ближе познакомиться с этой привлекательной розой, что бы не наколоться на её острые шипы.

   - По моему, самое время поднять бокалы за наше многообещающее знакомство! – пришлось взять на себя инициативу, пока Виктор выходил из нокдауна.
   - Я за! – конечно, милая Танечка уже на всё согласна.
   - А вам разве уже что-то обещали?
   - Лен, ну что ты такая бука! Ты же так всех мужчин распугаешь. Не обращайте на неё внимания. Она сегодня с мужем развелась. Вот и не в себе малость.
   - Ну, это многое проясняет. – у Виктора опять появился дар речи. Посмотрим, на долго ли. Впрочем, если он изберёт тактику общения преимущественно с Танечкой, то, наверняка, вечер для него не пройдёт зря.
   - Лена, я не знаю, как правильно реагировать. Нужно ли вас поздравлять, или сочувствовать, в связи с этим. Поэтому, коль уж так случилось, я бы хотел выпить за то, что бы вам не пришлось сожалеть по поводу этого события.
   - Да что вы, какой там сожалеть! Знали бы вы, что это за монстр. Я вообще удивляюсь, как Ленчик могла его столько времени терпеть! Я б на второй день убежала.
   - Спасибо вам за заботу, и на этом убедительно прошу вычеркнуть эту тему из общего списка обсуждений, до специального распоряжения.
   - Предлагаю, чтобы разрядить обстановку, пару анекдотов. Серёга, ты знаешь приличные анекдоты? – мои складки на лбу ответили за меня. – М-да, не хорошо, у меня тоже в запасе все истории только из «офицерского собрания».
   - А давайте танцевать! Кто меня приглашает?
   - Танюша, можете даже не смотреть на Сергея. Во первых, я сижу ближе, во вторых, мы познакомились раньше, а в третьих, я уже вас приглашаю.

Мне ничего не оставалось делать, как пригласить погрустневшую Лену. Впрочем, сделал я это не без удовольствия. Итак, наше знакомство продолжилось под «Лунную серенаду» Глена Миллера.
   - А у вас весёлая подруга.
   - Иногда даже слишком. Хотя, она, наверное, права. Ведь вам же нравятся такие?
   - Вы имеете в виду меня конкретно, или мужчин вообще?
   - А какая разница? Конкретно вы – просто часть общего.
   - Мне кажется, в вас сейчас говорит чувство обиды. Обобщения в частных случаях, как и переход на личности в глобальном – это путь, который всегда ведёт в тупик.
   - Этим вы хотите сказать, что такие женщины, как Таня, вам лично не нравятся?
   - Не знаю, на сколько корректно с моей стороны, давать оценки вашей подруге.
   - Не беспокойтесь о приличиях, вы всего лишь отвечаете на мой вопрос.
   - Но, учтите, что это всего лишь первое впечатление, сложившееся после 30 минут знакомства, и возможно, что я ошибаюсь. Таня милая девушка, наверное, она очень добрая. Очень хорошо выглядит. С ней можно не плохо провести время. Но, мне почему-то всегда нравились женщины немного другого склада. Впрочем, это только моё мнение. У Виктора, например, похоже что совсем другой взгляд на это..
   - Прямо как на уроке дипломатии. Что-то душновато, я, пожалуй, выйду на свежий воздух.
   - Не откажитесь от моей компании?
   - Пока нет. И тут не могу находиться, шумно очень, и наедине с собой тоже не хотелось бы оставаться. Не привыкла ещё.
   - Я понимаю вас. Мой сын тоже уже два года живёт без меня. Видимся только по выходным.
   - Только это меня и утешает, что от нашего развода, по крайней мере не будут страдать дети, потому что их нет.
   - Наверное, вы правы. Хотя, дети всё же скрашивают и обогащают нашу жизнь. Я бы даже сказал, наполняют смыслом.
   - Всё это так, но согласитесь, не полная семья – это ущербная семья. Значит, и ребёнок, выросший в ней - тоже ущербный. Причём, с большой долей вероятности, та семья, которую он создаст повзрослев – тоже не сможет сохранить свою целостность. Так зачем же рожать детей, если ты обрекаешь их на неполноценное существование?
   - Уж очень вы как-то грустно об этом.
   - Что поделать, сегодня не мой день, что бы веселиться. А про Танечку я у вас спросила, потому что именно вот такая милашка, добрая и весёлая, как моя подруга, и послужила поводом нашему разводу.
   - Если его завлекла такая «пустышка», тогда, может не стоит и расстраиваться вашей разлуке?
   - Да бросьте вы, не такая уж она и дура. Кстати, это же относится и к Тане. Это их имидж. Находясь в таком образе, им легче двигаться к своей цели.
   -     Мила, добра, и вроде бы глупа,
         Идёт по жизни к своей цели.
         Так легче? Может быть и да.
         Но, я пред ней, не преклоню колени.
   - О, да вы философ и поэт?
   - Да ну, что вы. Скорее это «зарифмованные мысли из дневника идиота».
   - Тогда перед кем ваш дневник советует преклонить колени? Прям любопытство раздирает.
   -     Открытая душа достойна восхваленья,
         Взгляд искренний и светлый, без затменья,
         Отзывчивое сердце, преданное другу,
         И совесть чистая, где долг и честь по кругу.
   - Увы, в жизни не всегда так красиво получается, как в дневнике вашего идиота. Зачастую всё наоборот.
   - Ничего удивительного, не все же люди идиоты.
   - Подумать только, прописные истины, аксиомы морали мы уже называем идиотизмом, а ложь, лицемерие и цинизм – стали для нас нормой. Куда же мы идём? Что будет дальше?
   - К сожалению, мы ещё не научились посылать вперёд передовые отряды разведчиков по пути цивилизации. Вот и тащится человечество всем обозом, да к тому же на ощупь, как слепые. Потому и испытываем на себе все прелести метода «проб и ошибок».
   - А вы, почему с женой развелись?
   - Если б я знал ответ на этот вопрос, то, наверное бы, не развёлся.
   - Как это, неужели не было никаких существенных причин для этого? Впрочем, извините, вы, наверное, не хотите говорить об этом.
   - В том то и дело, что я действительно, сам так и не понял, почему так получилось. Ирина, в общем то, очень хороший человек. Просто, куча мелочей, этот песок, заполняющий собой всё жизненное пространство, погасил наш огонёк, который мы не сумели сберечь. Видимо, это и называется «не сошлись характерами».
   - А любовь? Она была?
   - Конечно, мы любили друг друга. По крайней мере, нам так казалось. Многое пережили вместе.
   - Ну, и куда же она делась? Она же не могла просто исчезнуть, если её не вытеснила другая, более сильная страсть?
   - Наверное, она оказалась засыпанной тем самым песком. Мы вовремя не догадались надеть её на флагшток и закрепить на самом высоком и видном месте, что бы она развевалась как флаг над нашей семьёй. Нам казалось, что если её спрятать по глубже, и никому не показывать, даже самим себе, то она лучше сохранится. А когда поняли ошибку, её уже было не отрыть, слишком толстый и плотный слой песка оказался над ней. Любовь – как цветок, увянет – новый не сорвать.
   - Или это будет уже другой цветок. Странно, я много думала, но так и не могу понять, когда у меня с мужем началось это увядание. Поначалу мне казалось, что у нас вообще идеальная семья, и отношения такие, что лучше и желать не чего. Была любовь, была страсть, было уважение и абсолютное взаимопонимание. Потом, как-то раз…, и всё…, я поняла, что от прежнего, ничего уже не осталось.
   - Вы знаете, Лена, мне кажется, что как только перестаёшь менять воду, тут и начинается этот порочный процесс. В застоявшейся воде очень активно развивается всякая нечисть. Ежедневная, однообразная суета медленно, но очень уверенно убивает любовь. Обыденность, банальная привычка, приходят ей на смену. Потом эта застоявшаяся биомасса начинает вас раздражать и душить. Вы её пьёте, только заткнув нос. И, если в этот момент, волею случая, вам попадается глоток свежей, чистой воды, вы уже не в силах оторваться, пока всю чашу не выпьете до дна.
   - У меня, действительно, была привычка, что всё хорошо, однообразно хорошо, надоедливо хорошо. Зато теперь – разнообразно плохо.
   - Ну что вы, стоит ли так пессимистично смотреть на день сегодняшний.
   - Пессимист – это тот же оптимист, только с большим опытом.
   - И всё-таки, я уверен, что очень скоро ваша жизнь наполнится всяческими «хорошестями».
   - Разве что с вашей помощью. – её улыбка была лучшим ответом на мои утешения.
   - Всегда готов!
   - Спасибо вам, Серёжа. Вы очень хороший, вот я и воспользовалась вами, в качестве жилетки. А теперь, отведите, меня, пожалуйста, в каюту. Попытаюсь уснуть, если получится, и с утра начать новую, не замужнюю жизнь. А то сегодня у меня переходный период. Утром ещё была замужем, после обеда – уже нет. Раздвоение личности какое-то.

Шли молча. Каждый думал о своём. Сергей сделал однозначный вывод, что с Леной ему интересно и приятно. Ещё приятней было бы оказаться с ней наедине в каюте. При этом, он не сомневался, что тоже произвёл на неё не плохое впечатление. В общем, вырисовывались перспективы провести этот круиз с удовольствием во всех отношениях. Только вот, стоит ли форсировать события, или подождать, пусть этот зародившийся ручеёк их знакомства сам прокладывает себе русло.

Возле каюты они оказались прежде, чем Сергей выбрал тактику своего поведения на ближайшее время. Видимо, Лена прочувствовала эту его неопределённость, и решила помочь ему сделать правильный выбор.

   - Ну что ж, ещё раз спасибо вам большое, утешили страждущую душу. Я уже говорила, про раздвоение личности, поэтому, что бы не усугублять, вас к себе не приглашаю. Попробую всё таки собрать воедино все свои разрозненные куски, и утром предстать уже обновлённой, цельной личностью. Спокойной вам ночи, Серёжа.
   - Да, да, конечно, и вам спокойной ночи. Приятных снов.

Ну вот, меньше надо было думать, не на работе все-таки. Виктор, скорее всего, проводит с Танечкой время с большей пользой, и правильно делает. В конце концов, задушевные беседы я могу и со Светиком проводить, кстати, вернусь домой, надо бы по основательней к ней присмотреться. А чего бы и нет? Она тоже…. Так, стоп! Света будет дома. А тут есть Лена, которая ушла от меня спать, и я ничего не сделал, что бы…. Впрочем, мне тоже не помешает выспаться. И всё-таки, с Леночкой это было бы приятней.

Углубившись в размышления, Сергей позабыл, что всё ещё стоит возле каюты своей новой знакомой, в довольно узком коридоре, что со стороны выглядело по крайней мере странно. Когда он услышал шум открывающейся двери, то от неожиданности даже слегка испугался, как от прозвучавшего за спиной выстрела. Сейчас появится Лена, а он так и стоит возле двери. Оценив расстояние до конца коридора, стало понятно, что убегать поздно. Да и не мальчик уже, бегать по коридорам.

   - Вы всё ещё здесь?
   - Как видите…
   - Мне всё-таки не очень хочется оставаться наедине с собой в эту ночь. Если вам тоже не спится, и намерены вести себя прилично, то заходите.
   - С удовольствием разбавлю вашу хандру. И надеюсь, что при случае, отплатите мне тем же.
   - Если вы достанете из холодильника шампанское, то нам легче будет справиться с моим не весёлым настроением.

Они пили шампанское и говорили. И того и другого было с избытком. Когда стрелка часов приближалась к рассвету, Лена была уже изрядно заправлена «шипучим» настроением. Очень соблазнительна была идея поддержать её в этих порывах. И, наверное, Сергей так бы и сделал, но… Если б не было всех этих разговоров. Он слишком хорошо понимал, что это всего лишь всплеск. Тот негатив, который она пережила сегодня, под действием шампанского, искал выхода, что бы, как свойственно славянской душе, пуститься «во все грешные». Уже утром она бы ненавидела себя, и с ним избегала бы дальнейших встреч. А это совсем не входило в его планы. За этот вечер и ночь, он не то, что бы влюбился. Нет, конечно, какая там любовь, за пару часов знакомства, но…, так пошло прерывать эту романтическую встречу, он тоже не хотел. Ему нужны были отношения с ней, но, отношения осознанные, а не родившиеся из чувства мести и обиды. Эта женщина, каким-то образом, стала для него очень близка. Их взгляды на жизнь, системы ценностей, всё было похоже. Они слушали одну и ту же музыку, любили одну и ту же литературу. Сергею казалось, что они знакомы уже много лет. Обычные люди не могут так хорошо узнать друг друга всего за одну ночь.

Что-то похожее чувствовала и Лена. Но, она не могла и не хотела об этом думать. Ей было комфортно в обществе этого её нового знакомого. Почему-то она знала, что ему можно полностью довериться во всём. Безграничное ощущение уюта и безопасности. Она открывала ему свои самые сокровенные мысли и поступки. Почему она это делала? С мамой, бывшим мужем, лучшей подругой - ни с кем она не была так откровенна как с этим случайным соседом по столику в ресторане. Абсурд какой-то. Но, об этом Лена будет думать только завтра. А сейчас её несло по тёплому, приятному течению, а штурвал был в руках Сергея. И ей это нравилось. И никаких мыслей. Всё будет потом, завтра. А сегодня – что будет, то будет.

С такими мыслями Лена и уснула, сидя на диване. Сонную, Сергей перенёс её на кровать. Так как количество шампанского в крови его спутницы явно превышало все допустимые нормы, он решил не оставлять её одну, и устроился тут же, на диване.

Лена проснулась от нестерпимой жажды.. Первое впечатление, что всё, выпитое накануне шампанское, со всеми своими бульбашками, прочно обосновалось у неё в голове, и, против всех законов анатомии, не хочет её покидать. Потом судорожные попытки вспомнить, при каких именно обстоятельствах, она это шампанское поглощала, и не пострадали ли при этом её моральные устои. Судя по тому, что проснулась она в одежде, а её спутник мирно посапывал на диване, и тоже одетый, Лена сделала утешительный для себя вывод, что её устои, таки да, устояли, не смотря на то, что она впервые в жизни потеряла контроль над собой. Впрочем, в памяти, что-то такое всплывало, сквозь туман, будто она пыталась соблазнить своего ночного собутыльника. То ли она преждевременно уснула, то ли у него чего-то там не получилось… Неужели он оказался на столько порядочным, что бы не воспользоваться ситуацией? То обстоятельство, что она могла не вызывать у него ни каких желаний, Лена отвергла сразу, и это даже не подлежало обсуждению.

Некоторое чувство неловкости за своё слишком облегчённое, как ей казалось, поведение, под воздействием слишком утяжелённого для её организма количества спиртного, действовало на нервы ещё хуже, чем раздувающаяся голова, которая пыталась подражать Царь-колоколу, при попытке совершить ею хоть малейшее движение. Это чувство дискомфорта даже пыталось несколько раз вогнать Лену в краску смущения, особенно при мысли, что её партнёр-собутыльник вот-вот проснётся. Но, вспомнив о вчерашнем разводе, и решив для себя, в качестве оправдания, что теперь, когда она больше не связана брачными узами, её тело и душа свободны от «крепостнических» устоев супружества, она может позволить себе немного расширить прежние, устоявшиеся нормы поведения. Поэтому, лучше постараться как можно быстрее привести себя в максимально приближённый к нормальному вид, что бы не испугать этого очаровательного, скромно похрапывающего, благодарного слушателя и приятного собеседника, которому, судя по всему, должно хватить такта и ума, что бы не пытаться учить её культуре пития алкоголя в обществе незнакомого мужчины. В противном случае, ей хватит словарного запаса, что бы послать его куда ни будь подальше, так, что бы он до конца круиза шёл и не возвращался.

Сергей проснулся оттого, что спал в очень уж неудобной позе, явно не у себя дома, да ещё какой-то непривычный шум, словно кто-то шуршал. Крыс у него не водится, жены тоже нет, откуда эта раздражающая его холостяцкие уши возня? По мере пробуждения, приходило и чувство реальности окружающего. Теперь всё ясно. Это Лена пытается ликвидировать последствия воздействия на её организм газиков от шампанского. Что ж, можно только посочувствовать. А ведь в нормальных семьях, если добропорядочный муж вечерком слегка перебрал, так его милая, конечно же, только из лучших побуждений, исключительно из чувства заботы о его здоровье, с утра по раньше, так по нему пройдётся, что головная боль в тишине кажется недосягаемым счастьем. А им, попробуй только намекни, о причинах не здорового цвета лица. Сразу поймёшь, что лучше бы самому оказаться на её месте, меньше выслушивать пришлось бы.

Какое-то странное ощущение, что во сне с ним произошло что-то очень важное. Такое состояние Сергей испытывал впервые. Да и что может с человеком произойти за ночь, во сне. Сон! Вот именно, сон! Ему опять приснился тот же самый, странный сон. Парк, аллея, он и она. Что за чушь! Может, ему это показалось? Разве сны повторяются? Наверное, нет. И, тем не менее, это с ним случилось. Он отчётливо помнил всё в малейших подробностях. Осенняя природа, они влюблённые и счастливые. Они, … кто они? Вернее, кто Она? Он опять её не узнал. Сначала ему казалось, что это Лена, потом, вроде как на Светика более походила, а иногда, вообще ни на кого из знакомых не похожа, даже никаких ассоциаций. Гибрид какой-то, с даром перевоплощения. Что-то не припомню, я в детстве в клубе юных Мичуринцев не состоял? Они идут по аллее, держась за руки, потом… Вот, я ж говорил, что сны не повторяются. То, что произошло дальше, прошлый раз не было. Он, почему-то остался на месте, а его милый гибрид прошёл немного вперёд. Отчего он не пошёл вдогонку, а только окликнул её? Она оглянулась, обворожительно улыбнулась, и знаком показала ему в ту сторону, откуда они шли. Там, вдали, виднелся какой-то женский силуэт в зелёном платье. Кто это? Нет, слишком далеко, не узнать. Да уж, Фрейд по мне плачет, я был бы для него неоценимым подопытным экземпляром.

   - Доброе утро.
   - Ой, я вас разбудила своей вознёй?
   - Да нет, что вы, когда я сплю, на меня шум не действует. Желудок, наверное, напомнил о своих пустотах, вот и проснулся.
   - Вынуждена вас огорчить, завтрак мы проспали, а до обеда ещё два часа.
   - Что ж, как раз, что бы успеть привести себя в порядок. Я пойду. Встретимся на обеде.
   - Да, да, конечно. – когда Сергей был уже около двери, ему словно показалось, что Лена ещё хочет ему что-то сказать. Он обернулся, и не ошибся, у неё был слегка растерянный вид, она как будто не могла решиться на эту фразу. – Серёжа, спасибо вам… за всё. И, ещё… если хотите, заходите за мной, пойдём вместе в ресторан.
   - Да, конечно, обязательно зайду.

Так, ну что ты на это скажешь теперь, на трезвую голову? Ладно я, за два года кусочно-непрерывного одиночества слегка одичал, и уже через пятнадцать минут знакомства, возникло пугающее желание продлить его на неопределённое время. А она? Ещё вчера утром была чьей-то женой. Может, конечно, просто потребность в сочувствии и заботе? Но, для этого, у неё были слишком говорящие глаза. Хотя, женщины, особенно те из них, кто выделяется не слишком вопиющей глупостью, прирождённые, талантливые актрисы, и нашему брату голову задурить – раз плюнуть. Ладно, время покажет. Но, пока что, мне это всё категорически нравится.


Ира свою первую ночь в круизе провела гораздо менее романтично, чем ей это представлялось. Соседями по столику оказались очень колоритная пожилая супружеская чета, и их внучка, возраста первых, робких и нежных влюблённостей. Ира никак не могла понять, почему этот самый романтичный в жизни человека возраст, обзывают таким техно-неряшливым словом – «тинэйджер», словно энерджайзер какой-то из рекламы. Им бы «Юнону и Авось» слушать, а они Децелу в рот заглядывают. «Как детей вы назовёте, так они и проживут». Впрочем, эта рыженькая девочка Вика, Ирине понравилась. Кажется, она не относилась к категории «полных тинэйджеров», скорее даже наоборот.

   - Тётя Ира, а вы замужем?
   - Вика! Как тебе не стыдно!
   - Бабушка, ну ты посмотри, какая она красивая, а вон за тем столиком, четыре дяденьки вполне приличной наружности, уже двадцать минут шеи выкручивают на наш столик. Думаешь, они об меня или тебя свои глаза мозолят?
   - И всё-таки, я думаю, что Ирина Петровна без твоих комментариев справится с этими заинтересованными взглядами. Веди себя, пожалуйста скромнее. – дальнейшее предназначалось уже Ирине, - Ради бога, простите её. Эти современные подростки, уж слишком непосредственные, и их несдержанность иногда граничит с откровенным хамством.
   - Ну что вы, у вас замечательная внучка, и ничего обидного она не сказала. А то, что они гораздо свободнее себя чувствуют, чем нам позволяли в их возрасте – тут вы правы. Но, это далеко не всегда плохо, особенно если их приучить оставаться в рамках здравого рассудка. Согласитесь, ведь и нам, и тем более вам, запрещали слишком много из того, что следовало бы наоборот, поощрять.
   - Так в том-то вся и проблема нашего общества, что кидаемся со стороны в сторону. Сначала сидим, сопим себе в две дырочки, всё терпим, терпим, пока есть чем и о чём терпеть. Зато потом уж «Эх, размахнись рука, раззудись плечо», и…. пошло-поехало, всё кувырком, пока не разрушим всё «до основания, а затем» подыщем себе прораба, или пожестче, или повороватее, и опять всё сначала. Никак на середине не научимся останавливаться. – это уже дедушка выразил свой краткий взгляд на нашу историю.
   - Увы, вынуждена признать, что вы правы. В нашей стране всегда мало внимания уделялось истории наших предшественников, или эта история подавалась под углом, противоположным истине. В результате, люди не знают правду о том, что было до них, даже в самом ближайшем прошлом. Потому и идём на каждый новый виток – как в первый раз. А первый раз – всегда с ошибками.
   - Тётя Ира, только вы с ними не знакомьтесь сегодня, пусть до завтра помучаются, заодно определятся, кому из них вы сильнее понравились. К тому же, вон из того угла, тоже взгляд с вас не сводят. Только вот их, плохо видно, надо бы присмотреться по лучше.
   - Вика, по-моему, это как раз тот случай, когда ты уже переходишь грань между несдержанностью и хамством.
   - Бабушка, ну я же целую книжку недавно прочла о том, как выбрать себе спутника жизни, который лучше всего тебе подходит. Я ж не из любопытства, а наоборот, вдруг тётя Ира не читала эту книгу.
   - Вика, спасибо тебе большое за заботу, ты просто прелесть! Я действительно, эту книгу не читала, и вынуждена тебя огорчить, скорее всего, и не буду читать.
   - Ну что вы! Это же целая наука.
   - Вика, милая, если б это было так просто, построил свою жизнь по книжке, и живёшь себе счастливо. Ты только представь себе, что б тогда было с человечеством! От тоски и скуки повымирали бы все, как мамонты. Любая книга – это всего лишь микроскопическое обобщение очень узкого идеализированного мирка, лишённого огромной лавины погрешностей реальной жизни. Запомни хорошенько, никакую книгу никогда нельзя воспринимать буквально, она лишь поднимает некоторые животрепещущие вопросы, даёт твоему разуму пищу для размышления, и только. На этом цели и задачи литературы и всевозможных её интерпретаций в театре и кино исчерпываются. Есть, правда, ещё развлекательный аспект – но, это всего лишь побочный эффект.
   - Ирочка, Ирина Петровна, душечка, как вы правы!
   - Я бы из врождённой оппозиционности попытался с вами поспорить, но никак не придумаю весомых аргументов. Поэтому, пока тоже соглашусь. – повернувшись к внучке, - Вот, Вика, слушай умных людей, и своей головой думай, а то и не заметишь, как превратишься в этакого книжного червя.

Поужинав, Ира, невольно последовав совету своей новой знакомой Вики, не подавая ни малейшего повода обладателям провожающих её взглядов, не спеша побрела в свою каюту, разделась, оглядела себя в большом зеркале, и оставшись довольной собой, и тем, как она выглядит в свой, уже не девичий возраст, ещё раз подумала о том, как приятно ловить на себе заинтересованные взгляды мужчин, после чего счастливо уснула спокойным, крепким сном.


Так как теплоход стоял уже в порту, то обед проходил в темпе, необходимом для того, что бы после собственно процесса наполнения желудков, успеть взять забытые в каютах фото- и видеокамеры, деньги, документы, и при этом не опоздать в ожидавшие у причала автобусы для экскурсии по «городу контрастов» Стамбулу.

При этом, на протяжении всего обеда, милая Танечка веселилась, причём совершенно не заботясь, есть ли для этого хоть малейший повод, и всё время, многозначительно подмигивала Лене. Виктор, для поддержания своего имиджа, отпустил пару сальных шуток, относительно пропущенного Леной и Сергеем завтрака, которые, в свою очередь, никак не реагировали на своих друзей. Они устали от разговоров, или боялись какой-то неосторожной фразой нарушить то состояние близости и взаимопонимания, которого они достигли ранее. Лена всё время крепко держалась за руку Сергея, словно это была её спасительная соломинка, обещающая вернуть её в лоно тепла и уюта.

А Сергей? Пока что он не хотел всерьёз задумываться о своих отношениях с Леной. Экскурсии его интересовали мало, но он старался хоть что-то из них запомнить. Получалось плохо, потому что в голове стабильно наблюдалось присутствие хаотического движения разрозненных мыслишек, которым никак не удавалось зацепиться одной за другую, что бы попытаться хоть как-то упорядочить этот стрессо-порождающий процесс. Впрочем, в скорости Сергей понял, что это просто состояние ожидания. Ожидание неизвестности. Он ждал вечера, и того, что этот вечер ему преподнесёт. Хотя, ничего экстраординарного произойти не могло. Ужин в сопровождении алкоголя, встреча Нового года под звон бокалов, танцы с перерывами на бородатые конкурсы массовика-затейника, которыми он будет пытаться отрабатывать свою зарплату. Потом, возможно, будет более удачная попытка уединения с прекрасной Еленой, если к этому времени, кто ни будь из них опять не уснёт.

Празднично убранный зал, красиво сервированные столы, отдыхающие, в ожидании праздника.

   - Ну что, как нас учили классики марксизма-ленинизма: «Портвейн – ум, честь и совесть нашей эпохи…» А так как у нас теперь сплошной «плюватеризм», предлагаю шампанское в качестве совести, коньяк вместо чести, а с умом завтра уже встретимся. Возражений нет? Единогласно. Репетируем встречу Нового года. Целоваться можно по настоящему.- Виктор был явно в ударе. Впрочем, судя по всему, это его нормальное состояние.
   - Ой, мальчики, я Вас покину, схожу попудрю носик. Лена, не сходишь со мной?
   - Девочки, только не заблудитесь, а то, знаете, как бывает? Хотел железный человек Дровосек найти больницу, где ему вставят сердце, а попал в пункт приёма металлолома.
   - Лен, и как это тебе нравится? Наш милый, добрый Серёжа намекает, что нам с тобой пора в утильсырье, на переплавку! Какой изысканный комплимент.
   - Танечка, о чём ты говоришь! Какая переплавка! Серёга имел в виду, что если по дороге вас кто-то попытается соблазнить, представившись ювелиром, так скорее всего, это просто металлоломщик. Хотя, денег у него от этого, не меньше. Но, всё равно, мы лучше, так что на магниты не реагируйте. И постарайтесь вернуться до наступления Нового года, а то мы его долго удерживать для вас не сможем.
   - Виктор, можете не беспокоиться, несмотря на безукоризненную чистоту местных туалетных комнат, меня не прельщает идея встречать там Новый год.
   - Елена, каждый ваш выпад в мою сторону, достигает цели с силой нокдауна. Надеюсь, к вашему возвращению, Серёга, как верный секундант, восстановит мои силы.
   - Конечно, только Сергей больше похож на рефери, а силы, я уверена, вам будет восстанавливать коньяк. Будьте осторожны, это не очень верный секундант.
   - Вить, ты мне друг, но…. это нокаут.
   - Ну вот, Танюша, теперь мы можем идти и спокойно заниматься своими делами. До нашего возвращения, мальчики будут находиться в бессознательном состоянии, а значит, сами никуда не денутся, и на наши места никого не приведут.

Когда Лена с Таней вышли, Виктор не смог сдержать свой порыв любопытства за Сергея, и гордости за себя.

   - Серёга, ну, как Ленка то? Моя Танюха, знаешь….у-ух, огонь баба.
   - Это что, реклама? Мы же не о зубных пастах говорим.
   - Всё, всё, молчу, а то по шее получу, и подвиг свой не совершу. Хотя, ты знаешь, не знаю как с зубной пастой, а с жвачками у них что-то общее есть. Открыл, пожевал, пока вкус чувствуется, потом выплюнул, купил новую. И так до тех пор, пока самая скользкая в горле не застрянет, да так, что и ЛОР наружу её не вытащит.
   - Не знаю, не знаю. Я, признаться, придерживаюсь несколько иных взглядов. Давай, лучше по пятьдесят грамм коньяка, в качестве аперитива, и ты снова будешь готов к своим подвигам и рекордам по освоению «целинных и залежных» сердец женских.
   - Э-эх, давай! Не удовольствия ради, а токмо настроения для.


Практически весь день Ирина провела в обществе своих новых знакомых, и их очаровательной внучки, которая целью своего путешествия поставила обеспечить Ирину подходящим женихом, и не уставала снабжать её по этому поводу необходимыми советами.

   - Тетя Ира, ну что вы делаете? Как вы на меня смотрите?
   - А как я на тебя смотрю?
   - Как на свою дочку! Что, по-вашему, подумают ваши потенциальные поклонники?
   - Интересно, и что же они подумают?
   - Они подумают, что вы моя мама, а бабушка и дедушка – ваши родители!
   - Ну, и что из этого?
   - Тетя Ира, ну какая же вы не опытная в этих делах, как так можно! Если хочешь отпугнуть жениха на долго, познакомь его со своими родителями, а потом добей его знакомством со своей взрослой дочерью. Ведь это же элементарные прописные истины! Вы должны вести себя так, что бы даже самый закоренелый тихоня и женоненавистник, ни капельки не сомневался, что мы с вами абсолютно чужие люди, просто соседи по столику, а вы путешествуете в полном одиночестве и совершенно свободны.
   - Так у меня ведь всё равно, есть сын, и есть родители.
   - А вот и не всё равно. Одно дело какие-то там гипотетически существующие дети и родители, и совсем другое дело, когда вот они, сидят рядом, любуйтесь ими на здоровье, пока не надоест. Нет, так дело не пойдёт. К вам так никто и не решится подойти познакомиться.
   - Ну и пусть.
   - Что значит пусть! Нельзя не учитывать примитивную психологию мужчин, и довериться их бессознательному поведению, построенному исключительно на инстинктах! Вы должны сами себе создать нужные обстоятельства, что бы безошибочно воздействовать на их, прочно укоренившиеся рефлексы. Хотя, нет, пожалуй, в одиночку вам с этой задачей не справиться. Ладно, будем считать, что это моя первая производственная практика. Беру над вами шефство. Теперь, считайте, что какой-нибудь приличный муж у вас уже в кармане.
   - Стоп, стоп, стоп. Вика, во-первых, я тут не для того, чтобы заниматься поисками и примеркой на себя мужей, мы, всё-таки, находимся не в магазине, где их продают. А во-вторых, пообещай мне, что выкинешь из своей милой головки всё то, что ты мне сейчас сказала, иначе, мы с тобой поссоримся.
   - Но я ведь…
   - Вика!
   - Ну, ладно, ладно… Обещаю… Только вы ж ….
   - Вика!
   - Всё, всё. Что мне, больше всех надо, что ли? Для себя разве стараюсь?
   - А для себя тем более забудь все эти бредни про «технологии замужества». Семью создавать – это тебе не борщ сварить. Хотя, и тут, если без души, то это уже не борщ будет, а просто «первое».
   - А всё-таки, чем больше мяса, тем и борщ вкуснее. Всё, молчу, молчу.


Ведущий вечера, пытался веселить народ на всю мощь своего таланта и опыта.

   - Бокалы наполнены, до Нового года ровно пять минут. Быстренько загадываем свои заветные, самые откровенные и тайные желания. Если будете в их выборе достаточно скромны и реалистичны, то вам, может быть повезёт, и появится шанс к их исполнению.
   - Ой, а как бы выбрать что ни будь такое, что б непременно исполнилось, но и так, что бы не прогадать, не продешевить?
   - Танечка, выбирай меня. Я очень исполнительный, и, надеюсь, что при этом, не очень дешёвый.
   - Витинька, так я ж тебя ещё вчера выбрала. Ты что, уже забыл? А сейчас, хочется чего ни будь такого – этакого, настоящего, новогоднего.
   - Вить, и как тебе в роли Дирола?
   - Сергей, что вы имеете в виду вы? Ленчик, ты поняла, о чём это они?
   - Да мы тут с Серёгой спорили, пока вас не было, что лучше, дирол или орбит.
   - Бьют наши корабельные куранты! С Новым годом! С новым счастьем! Ура! – даже самый одарённый тамада, в эту минуту, наверное, ничего другого не произнёс бы.
   - Серёжа, с Новым годом тебя.
   - И тебя, с Новым годом, новым счастьем, новой любовью.- видимо, для большей доходчивости, эти, казалось бы простые, банальные пожелания, были скреплены не долгим, но очень чувственным, нежным поцелуем, который лишил эти привычные слова даже малейшего намёка на их формальное, неодухотворённое звучание.
   - Итак, полночь, леди и джентльмены – пьют и закусывают. – надо ж было как то разрядить пост поцелуйную паузу.

Смех, веселье, шампанское, отличное настроение, и всё это во взаимоприятном обществе прекрасной Елены. Чего ещё можно желать себе на Новый год! Они оба находились в эйфории друг от друга, и от того, что судьба великодушно предоставила им случай встретиться, да ещё именно в тот момент и в том месте, когда это было для них крайне необходимо. Может быть, там, во сне, была таки да, она, Лена? И тогда, и сейчас, Сергей испытывал одинаковые ощущения. Какое-то детское возбуждение, воздушное, бесконечное счастье. И хоть в том парке была осень, а сейчас – разгар зимы, в душе у него оба раза была весна. Под первыми, нежными лучами солнца, всё расцветало. Эти первые вестники весны: нарциссы, мимозы, тюльпаны. Да не те, что привезены из теплиц Голландии, а наши, родные, цветущие на клумбах и дачных огородах, которые наполняют весенний воздух особым ароматом и свежестью.

О, Боже! Как кстати! Конечно, именно этого и не хватало для полной гармонии. «Бесаме-е, бе-саме му-учо-о-о». Аккорды этого танго – как мозаика которая сложена из влюблённых и счастливых сердец, перемешанных с разбитыми и надрывными. Эти звуки – звуки истории любви. Любви жгучей и холодной, взаимной и безответной, вечной и мимолётной.

   - Милая Леночка, не могу сдержать свой необузданный порыв желания пригласить тебя на это восхитительное танго.
   - Если бы ты не сделал этого в течение ближайших трёх секунд, я бы сделала это сама.

Надо признать, что Лена танцует вполне не плохо, скорее даже очень хорошо. Но, только с Ирой можно было полностью выложиться в этом танце, на все сто. Это был их конёк. Всякий раз, все присутствующие, во время их танца, невольно превращались только в зрителей. У них было поразительное взаимопонимание именно в этом ритме, этих нотах. И все самые престижные призы, которые они завоёвывали на различных танцевальных конкурсах, были получены когда звучало именно это танго. И сейчас, танцуя с Леной, Сергей вынужден был всё время сдерживать страсть своих движений, к которым его милая партнёрша, была не готова.

Что это?! От куда?! Сошёл с ума?! Галлюцинации, белая горячка?! Даже ущипнул себя слегка, что бы убедиться, что это не сон. Как? Как могла попасть на этот теплоход его Ирка?! Да, это точно она! Или это всё-таки ему снится? Сергей так и не понял, каким образом произошла смена партнёров. Теперь, это был уже их танец, по настоящему, как раньше. «Бесаме-е, бе-саме му-учо-о-о» по полной, в отрыв, со страстью до беспамятства, на все сто.

   - Ира, откуда ты здесь? Как ты сюда попала?
   - Надеюсь, ты не подозреваешь меня в том, что я следила за тобой?
   - Да нет, конечно! Вот уж никак не ожидал с тобой здесь встретиться!
   - Какое поразительное совпадение. Как ни странно, но я тоже, даже в кошмарном сне не могла себе представить, что увижу тебя здесь.
   - Что ж, спасибо за откровенность.
   - Ивин, не ехидничай, и не делай вид, что обиделся. Не вчера познакомились. Эти свои штучки можешь приберечь вон для той красотки. Кстати, она, кажется, не на шутку озабочена твоим вниманием ко мне. Иди, не огорчай такую роскошную женщину. А то она не успела ещё влюбиться в тебя, как следует, а ты её уже огорчаешь. Не хорошо, Ивин. Да, я так и не научила тебя, за наши годы совместной жизни, как нужно обращаться с женщинами. Ну, извинись перед ней за меня, за мои педагогические оплошности. Пусть учтёт мой опыт, и более достойно подготовит тебя для передачи своей сменщице. Встретимся, когда опять зазвучит «Бесаме-е, бе-саме му-учо-о-о».
   - Постой, ты в какой каюте?
   - Иди, иди. Серёжа. Не порть себе праздник, - тут последовала небольшая пауза.- Да и мне тоже. Если судьбе будет угодно, встретились раз – значит и ещё раз встретимся. И не вздумай бросать свою даму и припереться ко мне за столик. Это будет крайне не прилично с твоей стороны, да и не к чему.


   - Ой, тётя Ира, это же просто блеск! Все наблюдали за вами, как заворожённые! Вы самая лучшая! Я в полном восторге! Одним танцем – вы покорили весь зал!
   - Голубушка, Татьяна Петровна, признаться, меня давненько так никто не очаровывал, как вы со своим таинственным партнёром, в этом беспримерном, по своему великолепию, танце. А я, поверьте, кое-что в этом понимаю. В своё время, тоже был далеко не самым последним танцором.
   - Да уж, и партнёрши, лучшей чем я, у тебя тоже никогда не было. И только попробуй что-то возразить! Эта старая кочерыжка Наташка, всегда отдавливала тебе ноги своими каблуками, на которых, она так и не научилась ходить, наверное, и до сих пор.
   - Милочка, во-первых, эта старая кочерыжка Наташка, на год моложе тебя, а во-вторых, с тех пор, прошло уже лет сорок, а ты до сих пор ревнуешь. Не трать свои нервы на глупости.
   - Может быть, по паспорту она и моложе, а выглядела она всегда на пять лет старше. И вообще, чего это ты её защищаешь? Смотри мне!
   - Тётя Ира, я уверена, что он в вас влюбился, с первого танца!
   - Нет, Вика, ты ошибаешься.
   - Вот увидите, он обязательно захочет познакомиться с вами по ближе.
   - Да куда уж ещё ближе.
   - Вот уж не думала, что вы такая пуританка. А вдруг, это он и есть, тот самый, единственный и неповторимый, а вы вот так, сразу, отвергаете даже малейшую возможность на дальнейшее знакомство. Вы ж понимаете, что таких совпадений просто так не бывает, что бы два, совершенно не знакомых человека, случайно сойдясь в танце, так гармонично его исполнили, как будто вы годами репетировали все эти движения.
   - Ириночка Петровна, милая, моя внучка, конечно, опять до неприличия надоедлива с вами, но, вы, действительно, так поразительно растворились друг в друге во время танца, это просто потрясающее совпадение, и, возможно, окажется знаковой встречей. Как в новогодней сказке!
   - Вы правы, таких совпадений не бывает. С первым попавшимся партнёром, каким бы виртуозом он ни был, так не станцуешь.
   - Ну вот, бабушка права, значит, иногда сказки случаются и в реальной жизни! А раз это сказка, значит, ваше знакомство, непременно должно иметь продолжение, причём, обязательно с хорошим концом.
   - Да нет, никакого продолжения не будет, и быть не может, потому что эту сказку я уже прочла, и закончилась она ещё два года назад, только вот финал у этой сказки оказался не очень счастливым. По правде, я и сама, немного удивлена, что встретилась здесь со своим бывшим мужем. Вот уж сюрприз, так сюрприз, от Деда Мороза, подарочек, под ёлочку.

Как ни старалась Ира казаться весёлой и безмятежной, ничего у неё из этого не получалось. Улыбки натянутые, глаза отсутствующие, мысли блуждающие, фантазии надоедливые и раздражающие.

Первое, что пришло в голову, это побыстрее завязать какой ни будь романчик с первым же подвернувшимся достойным экземпляром. Тем более, что подобных предложений и прозрачных намёков было уже вполне достаточно. И обязательно, что бы мерзавец Ивин обо всём узнал. Потом ей показалось, что лучше будет не ограничивать себя отношениями с одним, а наоборот, вести себя по ярче, по вызывающе, кокетничать и позволить ухаживать за собой как можно большему числу поклонников, что бы этот негодяй лопнул от злости. Но, очень быстро Ира поняла, что не сможет пуститься ни по первому, ни по второму пути. Если бы тут не было Сергея, тогда, может быть, она и смогла бы с кем ни будь завести небольшую интрижку. Например, с Сашей. Очень приятный, разумный мужчинка, по крайней мере, первое впечатление от него вполне благоприятное. Но, теперь, после встречи с Серёжей, ей казалось это не осуществимым. Казалось бы, ну почему нет? Два года уже, как в разводе, практически чужие люди, у каждого своя личная жизнь. Тем более, что сам он, похоже, этой своей личной жизнью распоряжается не без удовольствия. И, тем не менее, этот укоренившийся комплекс жены, не давал ей покоя. Она пыталась его побороть, и, в принципе, если бы очень захотела, могла бы через него переступить. Но, какое-то чувство неловкости и псевдостыда лишали её душу привычного уюта и гармонии. После долгих терзаний, Ирина решила, что если встретит кого-нибудь, кто её очарует, то все эти комплексы и условности отпадут сами собой, под напором тех чувств, которые в ней должны в этом случае проснуться. А вот так, пошло, только лишь из чувства мести, досады, или удовлетворения животного инстинкта, без души и сердца – нет, это её не прельщает, ни к чему лишать себя чувства комфорта и самодостаточности, повинуясь минутным низменным порывам.

А Ивин? А что Ивин? У него своя жизнь, свои чувства, пусть он сам с ними разбирается, ей до этого нет никакого дела, это только его головная боль. А может быть, и не боль вовсе, а совсем наоборот. В любом случае, роль ревнивой жены для неё уже безнадёжно устарела, лучше оставаться в образе старой доброй подруги, и сохранять спокойствие и достоинство.


   - Да, говорила мне мама в детстве: «Леночка, учись танцевать». Не послушалась я её, и вот, результат. Такого партнёра потеряла.
   - Это была моя жена. Ну, в смысле, бывшая моя жена.
   - Вот так сюжетец для сериала!
   - Да я и сам, не могу понять, как могло такое случиться, и как она сюда попала.
   - Как, как? Наверное, по ступенькам трапа поднялась, как и все. Ни в море же её подобрали.
   - И всё-таки, с её учительской зарплатой, в этот круиз. Я сам сюда абсолютно случайно попал, а она…
   - Милый Серёжа, имей в виду, такие совпадения просто так не случаются. Я внимательно за вами наблюдала, и мне показалось, что между вами ещё проскакивают искорки, которые смогут возродить былой огонь, иногда так случается.
   - Да ну, что ты говоришь, бред какой-то. Разве что искры от короткого замыкания, которые могут привести только к опустошительному пожару. Мы уже два года, как…
   - Ты сейчас рассуждаешь, как примитивный метафизик. Ты глаза её видел? И в свои не мешало бы заглянуть. Там тоже иногда можно кое-что прочесть. Душа – не солнце, от неё за зеркальными очками не спрятаться.
   - Лен, ни о ком другом я не хочу ни говорить, не думать, сейчас меня интересуешь только ты.
   - Как наиболее вероятный партнёр по сексу?
   - Как наиболее симпатичный и близкий в настоящий момент человек, в обществе которого я с превеликим удовольствием провожу время, с которым мне приятно делиться своими мыслями, чувствами, переживаниями, и, безусловно, счастлив буду поделиться своей животворящей энергией на просторах кровати, если на то не будет категорических возражений с твоей стороны.
   - Ну и сказанул, словно «Камасутра» под редакцией печатного органа ЦК КПСС.
   - Есть радикальное предложение, подкупающее своей новизной. Новый год в самом разгаре, а мы до неприличия трезвы. А не хлопнуть ли нам по рюмашке. – это уже Виктор, с очаровательной Танечкой, провозгласили о своём возвращении за столик.
   - Дружище, не вижу ни малейшего повода огорчить тебя своим отказом.
   - Танюш, по моему, наши мальчики опять хотят напоить нас до непотребного состояния, что бы мы им спать не мешали.

Сергей изо всех сил пытался делать вид, что ничего особенного не произошло, и что кроме очаровательной Елены, никто из женщин его больше не интересует. Он очень хотел убедить в этом Лену, и себя самого. Причём, если Лена по крайней мере, делала вид, что ему удаётся эта его затея, сам он прекрасно понимал, что это всего лишь самообман. Все его мысли блуждали только вокруг Ирины. Что это, случайное совпадение, или запланированная встреча? Нет, конечно же случайность. В таком случае, как она тут оказалась? И, главное, с кем? Вместе с ней за столиком, сидела девочка подросток и пожилая пара. Тот, с кем она танцевала, сидит в другом конце зала, в своей компании, значит, он просто пригласил её на танец, и всё. А где же тот, кто пригласил её в этот круиз? А может, его и нет вовсе? Так, Сергей Андреевич Ивин, остановись, пожалуйста, в своих предположениях и догадках. Какое тебе, собственно говоря, дело? Занимайся лучше Леной, а то и её потеряешь, не солоно хлебавши. А Ирину оставь в покое. Она совершенно свободная женщина, не связанная с тобой ни какими узами, и не претендующая на внимание с твоей стороны к своей особе. По сему, «don’t worry, be happy», в пока еще приятном и кое-что обещающем обществе прекрасной и разумной Елены. Так-то оно так, а всё-таки… Кстати, её место за столиком пусто, как я не заметил, когда она его покинула? Одна, или…

Так, в попытках отстранить своё поведение за столиком от своих будоражащих мыслишек в голове, Сергей дождался завершения празднования этого запоминающегося Нового года. Те из отдыхающих, кто к этому времени, всё ещё сохранил бодрость духа, потихоньку, не большими партиями, стали рассасываться по каютам. Остальных разносили по спальным местам стюарды. Наши герои, тоже, решили, что пора бы уже принять горизонтальное положение в отведённых им апартаментах, и насладиться возможностью вытянуть ноги и обнять подушку.

Попрощавшись, счастливые Виктор с Танечкой, скрылись за дверями соседней каюты. Лена, то ли от усталости, то ли специально, что бы оттянуть время, сначала никак не могла вставить ключ в замок, а потом, не естественно медленно, проворачивала его. Или это Сергею только показалось. Может, это у него в мозгах уже, всё происходило, как при замедленной съёмке. Наконец, дверь открыта. Лена стоит на пороге. Сергей всё еще в коридоре, в какой-то несуразной позе, руки мешают, висят, как грабельки, ноги, как два пенька от недавно спиленных новогодних ёлок. Откуда оно взялось, ни с того ни с сего, нахлынуло это ощущение дикой неловкости. Ну, и что, долго ты будешь так стоять, как железо-бетонный болван? Что-то делай, или входи, или разворачивайся, и иди к себе в каюту спать. В этом случае, точно уж, будешь «полным болваном».

   - Я войду?
   - Да, при открытых дверях, не совсем удобно разговаривать, к тому же я прежде всего хотела бы переодеться, ни к чему шокировать соседей.

Пока Лена пребывала в ванной комнате, Сергей привычно расположился на знакомом ему диванчике. Теперь его мысли приняли более узко направленный характер, и были, в основном, сосредоточены, относительно возможных вариантов развития событий самого ближайшего будущего, его действий, и реакции на них Елены. Если бы ни эта встреча с Ирой, всё было бы ясно и понятно, а теперь…

   - Серёжа, встреча с женой, хоть и бывшей, на тебя, всё-таки сильно подействовала.
   - Да нет, с чего ты взяла…
   - Не перебивай, меня, пожалуйста. Я, примерно, знаю всё, что ты можешь сказать мне об этом. Но ты не догадываешься, что я хочу тебе ответить по этому поводу. Ты, сначала, выслушай меня, а потом, если у тебя ещё останутся не выраженные мысли, ты их озвучишь. Только, прошу тебя, не перебивай, мне и без того не легко собрать свои мысли в логическую последовательность.
   - Хорошо, хорошо, я слушаю тебя, внимательно.
   - Так вот, эта встреча явно выбила тебя из колеи. И как бы ты не пытался убедить меня, и, главное, себя, в обратном – я не поверю, и ты не верь. За эти сутки, мне кажется, я довольно близко узнала тебя, и поняла твою душу, из какого теста ты сделан. Поэтому, даже если бы я не была свидетельницей вашей встречи, и не находилась с тобой рядом эти последние часы, для меня и так, было бы очевидным, что все твои мысли в это время, были бы заняты только ею. Это совершенно естественная твоя реакция на эту встречу. Иначе, ты был бы не ты. Ты, просто не можешь по другому, потому что ты хороший, добрый, нежный. Ой, нет, это я что-то не то говорю. Ладно, не важно, это всё я к тому, что бы ты зря не мучил себя, не рвал душу понапрасну, не боялся обидеть меня тем, что тебе совсем не удаётся делать вид, что ничего не произошло.

Так, теперь дальше. Я, всё-таки, ещё раз хочу тебе сказать, что мне кажется, ваш цветок ещё не совсем завял, и если его поставить на солнышко, полить свежей водой, он ещё может ожить, и даже зацвести. Тут вопрос только в том, захотите ли вы это делать, и найдёте ли для этого подходящее солнце и воду. Поэтому, я тебе сейчас настоятельно советую сходить к Ирине и попытаться оживить этот ваш цветок. Тем более, я уверена, что эта случайная встреча очень знаковая, может быть, даже дана вам с выше, и уж, по крайней мере, является прекрасным плацдармом для попытки вашего сближения. Меня ты этим ни сколько не обидишь. Скорее наоборот, я буду даже очень рада, если эти мои слова помогут тебе вернуть утраченную семью, сына. Поверь, это для меня гораздо важнее, не смотря на то, что я, действительно, очень привязалась к тебе, за это столь короткое время. И, тем не менее, ваше примирение, было бы для меня очень символично, наверное, оно значило бы для меня даже больше, чем продолжение наших с тобой отношений. Тогда и у меня появилась бы надежда, даже уверенность в том, что и моя история сможет так же счастливо завершиться, как и твоя.

Если же, кроме меня, у тебя есть другие причины, по которым ты считаешь не возможным отправиться сейчас к ней, то, в принципе, я тебя не выгоняю, можешь остаться, это был только совет. А советы хороши тем, что их можно выслушать, но следовать им совершенно не обязательно. Тут уж тебе решать. Я, просто, хотела снять с тебя груз каких-либо условностей, элементов псевдоприличия, относительно меня. Я буду гораздо хуже себя чувствовать от осознания того, что явилась препятствием, ржавым, тяжёлым якорем, на твоём пути. Тем более, чему быть, того не миновать. Если так должно быть, то рано или поздно, вы всё равно будете вместе. Поэтому, совершенно глупо, затягивать этот процесс, из-за первой встречной соседки по обеденному столику.

Подожди, это ещё не всё. Потерпи, пожалуйста, ещё немножко мой застоявшийся словесный фонтан. Сейчас, соберусь с мыслями, и продолжу. Я должна сейчас, сразу сказать всё, что хотела, иначе потом не смогу, а эта невысказанность, со временем, как кость в горле, не даёт покоя.

Так вот, если ты, вопреки моему совету, всё-таки решишь остаться здесь, в этой каюте, я хочу, что бы ты уразумел, что всё, выше сказанное мною, останется в силе и завтра утром, и послезавтра, и вообще, до тех пор, пока наши отношения, если так вдруг случится, не перерастут в качественно другую фазу. Но, в этом случае, я сама подниму этот вопрос, что бы обсудить новые правила игры. А сейчас, я тебе обещаю, что при малейшем твоём намёке на то, что наше знакомство должно быть прервано, отнесусь к этому без малейших претензий к тебе. И я хочу, что бы и ты мне пообещал, что не будешь морочить мне голову, а как только у тебя возникнет потребность, или желание, приостановить нашу связь, ты мне сразу же, без обиняков и не нужных колебаний, скажешь об этом. То есть, я хочу, что бы ты уяснил для себя, что бы между нами не произошло в этом круизе, ты должен относиться к этому, только лишь как к «курортному» роману, приятному времяпрепровождению, без каких бы то ни было намёков на какие-то там обязательства, и прочие условности. При этом, и я, оставляю за собой право на свободу выбора. Мы будем вместе только до тех пор, пока оба будем получать от этого удовольствие. Одного слова, с любой стороны, будет достаточно, чтобы завершить нашу милую интрижку без истерик и душевных надрывов. Считай, что бы не портить впечатления от круиза, и не лишать себя истинного наслаждения от взаимного общения, мы просто нанимаем друг друга в сопровождающие, просто так, для эмоционального уюта, и физического удовлетворения, и рассчитываемся взаимозачётом.

И ещё, твоя Ира не должна знать о наших с тобой отношениях, если они продолжатся. Если судьбе будет угодно вас объединить, это будет для неё очень тяжело перевариваемый камень, который может оказаться камнем преткновения, а в таком случае, он и мне будет душу отягощать, а там и без того хватает всякого хлама.

Ну, вот, кажется и всё. Надеюсь, я правильно изложила свои мысли, а ты их правильно понял. В принципе, всё это сводится всего лишь к двум понятиям: честность и откровенность, прежде всего по отношению к себе самому, а это для тебя уже будет гарантией сохранения приличий и порядочности, по отношению к окружающим. Лукавство и лесть – прародители большинства пороков человеческих. Не давай им, как тараканам, шансов на размножение.

Что на это всё можно было ответить или возразить? Эта Лена, действительно, просто умница. Она озвучила все те мысли, внутренние установки и пожелания, которые роились у Сергея в голове, и которые, сам он, ни когда бы не произнёс вслух, потому что из его уст, это прозвучало бы пошло не порядочно, хотя в то же время, было бы честно и откровенно.

На протяжении всей своей длинной речи, Лена не могла находиться на месте. Она то мерила каюту своими грациозными шагами, то присаживалась на диван, рядом с Сергеем, потом резко вставала, и замирала возле иллюминатора. Она завершила свой монолог, глядя в морскую даль. Казалось, она боялась оторвать свой взгляд от безбрежных просторов, и повернуться к Сергею, не дождавшись его ответа.

Он не спеша встал с дивана, медленно, но уверенно, подошёл к Лене, которая всё ещё стояла спиной к нему, и не решалась оглянуться. Его руки, скользнув по талии, сомкнулись у неё на животе, прикоснувшись лицом к её роскошным волосам, он растворился в её запахе, Какая у неё красивая, нежная шея, он едва прикоснулся к ней своими губами, потом ещё раз, и ещё, вот уже их губы соединились, открыв все входы и выходы их водопадам страсти. Его поцелуи, как брызги шампанского из бутылки, вырывались наружу после долгого томления, и покрывали всю её, с головы до пят.


Сергей всё это видел в своём воображении, но всё ещё продолжал неподвижно сидеть на диване, в одной и той же позе, на протяжении всего монолога своей прекрасной спутницы, которая всё ещё делала вид, что её очень интересует открывающийся через иллюминатор, ночной морской пейзаж. Продолжительность образовавшейся паузы приближалась к критической точке, граничащей с неловкостью, и Сергей понимал, что дальнейшее развитие событий зависит уже только от него, и теперь надо что-то предпринять, сделать ответный ход, на разыгранный Леной дебют этой партии. Поднимаясь со своего насиженного места, он заметил, как эта очаровательная женщина, вздрогнула, вся превратившись в слух и ожидание. Зачем она всё это говорила? И для кого? Для него, или для себя? И вообще, зачем так много слов? И так, вроде всё было ясно. Или это только казалось всё понятным и прозрачным, а на самом деле – сплошной туман? Ладно, тогда придется двигаться на ощупь. От него до иллюминатора было три шага. Раз, два, и вот, как у Высоцкого: «всего лишь шаг, до самых главных дел…».

Тут уж они оба вздрогнули, в двери каюты кто-то ломился, как к себе домой.

   - Надеюсь, что это не твой бывший муж.
   - Не думаю, что новая, молодая жена, ему так быстро надоела.

Когда Сергей открыл дверь, на пороге пытался устоять в вертикальном положении счастливый обладатель бутылки виски, с бородой, выкрашенной в белый цвет, и шапке Деда Мороза. Он находился в том промежуточном состоянии, которое скрывает в себе самые большие неприятности для тех, кто в нём застревает. Он был не достаточно трезв, что бы понимать, где он, что делать и куда идти, но, с другой стороны, при выходе из ресторана, был не достаточно пьян, что бы привлечь к себе внимание обслуживающего персонала. Всё, что Сергей с Леной могли от него добиться, это одна единственная фраза: «С новым годом!»,- которая служила ответом на все задаваемые ему вопросы, к тому же, силы его явно покидали с каждым произнесённым словом.

   - Серёж, пока он не уснул у нас на пороге, надо помочь ему добраться до его каюты.
   - Да, да, конечно. Но, где его каюта?
   - На ключе номерок есть, посмотри.
   - Точно, как я сам не догадался. Так, так, вроде бы F126, номерок затёртый, плохо цифры видно. Ого, да это же на другом конце теплохода. Ладно, попытаюсь доставить эту бандероль по адресу.

Когда Сергей добрёл со своим слегка шевелящимся грузом до двери с нужным номером, вырвавшийся вздох облегчения напомнил ему, как он с Юркой тащили диван на восьмой этаж именно в тот день, когда у него в доме сломался лифт. Уже к шестому этажу они были просто уверены, что этот диван, весь сделан из чугуна. Но, тогда было легче. Диван не пытался всунуть тебе в рот горлышко от бутылки с виски, не цеплялся за попадавшиеся на пути поручни, и вообще, как хорошо, что диваны не умеют разговаривать. Впрочем, ведомый Сергея, тоже, уже почти что разучился человеческой речи. Единственная, застрявшая в его мозгах фраза, с каждым словом была всё менее узнаваема, и постепенно превратилось в некое подобие мычания, как в детских игрушках, когда садятся батарейки.

Дверь не открывалась, то ли ключ не тот, то ли замок. Сергей ещё раз сверил номерок на ключе с номером каюты F126. В это время, с другой стороны двери послышался шорох, и раздался сонный женский голос, от которого у Сергея внутри что-то ёкнуло, и куда-то провалилось.

   - Кто там?

Действительно, кто тут? Я, Сергей, привёл твоего хахаля в непотребном виде. А вдруг это ему только показалось, мало ли похожих голосов? Ладно, в любом случае, надо что-то ответить.

   - Тут, вот, ваш попутчик, перебрал немного.

На этот раз, пауза образовалась за дверью. Ответа не последовало, но, в скорости, щёлкнул замок, и дверь открылась. Конечно, он не ошибся. Это была Ира, его Ира. Хотя, теперь уже, судя по всему, она была не его, а вот этой напившейся субстанции, которая умудрялась похрапывать, уперевшись лбом в стену коридора.

   - Вот, принимай своего… соседа, по каюте. Вот уж не думал, что буду на своих собственных руках тащить твоего избранника к тебе же в спальню.
   - Что поделать, жизнь иногда и не такие шутки с нами шутит. Бывает и хуже. Спасибо, милый, за заботу, только, боюсь, от этого соседа, сейчас мне мало будет проку, да и не в моём он вкусе.
   - Ну, уж, извини дорогая, о вкусах раньше надо было думать, а о том, какая тебе от него будет польза, меня не очень интересует, так что, принимай, когда проспится – разберёшься, а мне пора, меня тоже ждут.
   - Ну, вот и бери его с собой, мне то он зачем? Разве на моих дверях висит табличка, что это вытрезвитель?
   - Ну уж нет, я его сюда еле дотащил, к тому же, мне он тем более не нужен, это уже будет слишком.
   - У него же есть своя каюта, вот и тащи его туда, чего ты ко мне с ним привязался то? Или решил заняться обустройством моей личной жизни, что бы с чистой совестью заниматься своей блондинкой? А она, кстати, ничего, одобряю. А вот мне, ты мог бы и по лучше вариант предложить, чем эти сто килограмм мяса и костей, маринованных в виски. М-да, не очень ты меня ценишь, лучше уж я сама, как ни будь, займусь подбором подходящей для себя кандидатуры. Устрою кастинг, может и повезёт, глядишь, кто по приличнее попадётся.
   - Как, а разве он не с тобой вместе, в этой каюте…
   - Вот ещё, с какой бы это радости. Если я умудрялась контролировать твои попытки снабжения крови алкоголем в допустимых нормах, неужели ты думаешь, что с другими у меня это получалось бы хуже? Если я не ошибаюсь, его каюта рядом, 128-я, да у тебя же ключ в руке, посмотри на номерок.
   - Так вот, я и смотрю, а тут затёрто, не понять, или это шестёрка, или восьмёрка. Теперь ясно, значит, ему не сюда, а рядом. А я, было подумал, что… он.. и ты… ну, что вы… вместе.
   - Спасибо, дорогой, ты очень лестного мнения обо мне.
   - Пока я его держу, возьми ключ, открой, пожалуйста, дверь в его каюту.
   - Давай, разносчик пьяных собутыльников.
   - Да какой там собутыльник, я его совершенно случайно встретил, он каютой ошибся, я его увидел, и понял, что сам он не дойдёт, вот и решил помочь человеку, а тут ты оказалась.
   - Ну, да, и тоже по ошибке. Сплошные случайности и совпадения.
   - Действительно, для одной ночи, даже новогодней – слишком уж много случайностей. Не иначе, Дед Мороз шалит. Кстати, ты не знаешь, Он только подарки приносит, или желания тоже исполняет?
   - Кто он?
   - Ну, как кто? Дед Мороз!
   - А-аа. Кто-то под влиянием алкоголя подтверждает теорию Дарвина, и превращается в животное, а ты просто в детство впадаешь. Попробуй сменить напиток.
   - Да просто Мишку нашего вспомнил.
   - Ой, не говори, соскучилась за ним ужасно. Как он там?
   - А ты знаешь, о чём он Деда Мороза просил?
   - Сереж, тебя, наверное, уже заждались.
   - Ты хочешь, что бы я ушёл?
   - Я не хочу, что бы из-за меня, ты заставлял кого-то слишком долго себя ждать. Тем более, что это не в твоих привычках.
   - А ты, никого, не ждёшь?
   - Жду, приятных сновидений.
   - Считай, что одного уже дождалась.
   - Теперь главное, что бы оно не превратилось в кошмар.
   - Ух ты, у тебя и гитара есть! Вот это сервис!
   - Да ума не приложу, от куда она взялась. Может, предыдущий жилец забыл.
   - Вспомним молодость?
   - А надо ли?
   - Попытка – не пытка, - гитара, на удивление, оказалась даже настроенной. Эту песню когда-то Сергей написал сам. Она была очень простая и примитивная, но, при этом, по детски честная, за это она им и нравилась, и без неё не обходилась ни одна вечеринка в их доме. Раньше, давно, в прошлом, два года назад.

         Шампанское в бокалах, заветные желанья,
         Загаданы как прежде, который год подряд.
         Привычно бьют Куранты, и прервано дыханье,
         Друг друга с Новым годом, мы будем поздравлять.

         Ты скажешь, с новым счастьем, и пусть бог даст здоровья,
         Любви, большой и чистой, и преданных друзей.
         Успехов на работе, глобального везенья,
         Что б денег было много, и прочих мелочей.

         Потом, за это выпьем, тебя я поцелую,
         Друг другу улыбнёмся, ещё бокал нальём.
         Потом, возьму гитару, зажжём свечу большую,
         И как, назад лет много, всю ночь мы пропоём.

   - Серёж, зачем ты пришёл сюда, душу теребить? – Ира с трудом сдерживалась. Она словно окунулась в «озеро воспоминаний», и теперь выбравшись на берег, её немного знобит, пока все эмоции капельками и ручейками не стекут с неё.
   - Не знаю. Может быть, что бы остаться?


Утром, направляясь в ресторан к завтраку, вернее, это был уже скорее обед, Сергей и Ира встретились с Леной. Ира хотела оставить их одних, что бы не присутствовать при объяснениях, которые не обещали добавить ей приятных минут в жизни. Но, Лена мягко, но настойчиво попросила Иру остаться.

   - Вы Ира, я не ошиблась? Сергей мне говорил о вас.
   - Да.
   - Останьтесь, пожалуйста, я много времени не отниму.
   - Лена, вчера, … вернее, уже сегодня…
   - Серёжа, тебе не в чем оправдываться предо мной, ты же помнишь, что я тебе говорила. Я знала, я чувствовала, что вы встретитесь. Ира, вы, наверное, мне не поверите, но, когда Сергей рассказывал мне о вас, вашем сыне, я искренне желала вам счастья и примирения. Я говорю с вами так, потому что мне тоже не в чем оправдываться перед вами, наши отношения с Сергеем дальше разговоров не заходили. Нет, нет, не перебивайте меня, я должна это сказать, а вы должны это знать. Я сама, всего лишь несколько дней, как развелась со своим мужем, и слишком хорошо знаю, что творится в душе, когда лицезреешь ту, с кем твой муж… ну, в общем… К тому же, когда я увидела вас вчера вместе во время танца, а потом Сергей сказал, что вы его жена, я загадала себе, что если вы помиритесь, то и у меня, обязательно, всё будет хорошо. Я Серёже ещё вчера это говорила, он вам расскажет. Теперь, когда встретила вас вместе, и вижу ваши счастливые глаза, я…, я… теперь в Деда Мороза поверю. Поздравляю вас, от всей души, и поверьте, я вам не соперница, что бы вы там не думали, я ею не успела стать. Зато, надеюсь, что успела стать для Сергея другом.
   - Лена, спасибо тебе большое, ты, действительно, здорово помогла мне настроиться на нужную волну, я очень благодарен тебе, и всегда буду рад тебе помочь, чем смогу.
   - Леночка, спасибо, я вам верю, Сергей мне тоже говорил о вас. Надеюсь, что тоже смогу с вами сдружиться. Когда встречаются такие близкие по духу люди, глупо расставаться просто так, без перспектив дальнейших встреч. Я уверена, что и ваша проблема обязательно разрешится в самое ближайшее время. Иначе, это будет не справедливо, такие замечательные люди которые одаривают других своим добром, должны быть счастливыми, что бы сохранить эту доброту, иначе им просто нечем будет делиться с другими.

За оставшиеся дни круиза, Ира с Леной, действительно, очень сдружились, и частенько уединялись от Сергея, что бы поболтать о своём, о женском.

И вот, он, родной город, такой знакомый и любимый маяк, который стоит на страже, как гордый дворецкий, нашего милого, уютного порта. Лица, переполненные счастливых эмоций, спускаются по трапу, разыскивая глазами знакомых в толпе встречающих.

Среди разгуливающих по причалу, выделялась небольшая группа, которые были сначала взволнованы, в ожидании появления тех, кого они встречают. Но, как только они узрели желаемый тандем среди спускающихся по трапу, их лица озарились таким восторгом, как будто это для них освобождали места в каютах, для следующего круиза. Эта группа встречающих состояла из Натальи Петровны, с супругом Петром Семёновичем и внуком Мишкой, который достал из кармана маленького Деда Мороза, извинившись подмигнул ему поцеловал, и опять спрятал в карман, Моисея Марковича с любимой женой, Дианой Ефимовной, и Надежды Петровны.

В ответ на слёзы радости, которые слегка окропили глаза всех присутствующих дам, Моисей Маркович Достал из внутреннего кармана стограммовую фляжечку коньяка, и отхлебнув немного, протянул Петру Семёновичу со словами:

   - Ну, и что я вам говорил? Дед Мороз, конечно, кое-что может, но, если ему немножко помочь, то он сможет сделать даже то, что нам нужно.